Диалог с Клавдием

Мы говорили о том, что произойдет, если душа, например, во время сна, ночью, выйдет из тела.

Клавдий: Душа не отделяется от тела, потому что тогда тело умерло бы. Отделяется духовное сознание, и вы в тот же момент знаете, что происходит. Это отделение духа (вы говорите также об астральном теле) осознается тобой в самом настоящем смысле этого слова. Ты будешь сознавать это, ты будешь чувствовать это и видеть, что твое тело продолжает дышать, что все органы продолжают работать — и несмотря на это, ты будешь чувствовать, что земное тяготение осталось позади тебя. Только маленький, тонкий, серебристый шнур будет соединять астральное тело с материальным телом. Чем чувствительнее ты, тем сильнее это событие, это осознание будет запечатлено в твоем сознании. Когда тело проснется, ты сможешь вспомнить об этом, а если возникнет помеха, твой дух, твое астральное тело сможет вернуться в земное, материальное тело. Может случиться, что у тебя будет чувство удара, и ты почувствуешь этот удар, как вибрацию в своем теле, и поймешь, что случилось что-то необычное.

Вопрос: Души могут общаться друг с другом?

Клавдий: Да. Твоя душа общается с твоим мужем, и это ты не должна забывать.

Вопрос: Души живых тоже могут общаться друг с другом?

Клавдий: Конечно. Разве ты не чувствуешь колебания душ, присутствующих здесь? Колебания души твоего отца, колебания душ друзей?

Вопрос: Да, это вибрирование, которое я ощущаю здесь в кругу, как если бы сидела в едущей машине.

Клавдий: Это так.

Ты узнаешь духовное тело также по колебаниям? Да.

Вопрос: Однако Хели однажды сказала своей матери: «Ты хорошо выглядишь сегодня» — и подразумевала под этим цвет ее волос. Значит, вы и цвета видите тоже?

Клавдий: По этому поводу я могу сказать тебе следующее: каждый цвет испускает определенный спектр, и этот спектр принимается. Я могу по этим излучениям энергии видеть, имею ли я перед собой красный, черный, синий, желтый или белый цвет. Понимай это, пожалуйста, так. Вы думаете, как я вас вижу, как я вас угадываю и чувствую. Я обобщаю. Каждый из вас посылает частоты, обусловленные тем, что разнообразные молекулы образовали ваше тело, молекулы, являющиеся духовными энергиями. Эти энергии дают мне возможность видеть вас. Ваше духовное тело — это дубль вашего земного тела, в этом нет ничего особенного, наоборот, совершенно естественно.

Вопрос: Что значит «видеть», я теперь понимаю. А как насчет «слышать»?

Наши мысли мы формулируем на нашем родном языке. Мы здесь в кругу обычно думаем на немецком языке. Можно вообще видеть мысли в отрыве от родного языка? Ты, наверно, не изучал немецкого языка, и несмотря на это, понимаешь нас. Это образы мыслей, которые ты слышишь, или это речь? Как до тебя обычно доходят мысли?

Клавдий: Я знаю, что ты имеешь в виду. Сам я не говорю на вашем языке. Я могу лишь преобразовать мой язык в частоты, которые принимаются мозгом нашего друга Марка и преобразовываются в ваш язык. Этим объясняются и маленькие паузы между, отдельными предложениями. В вашей Библии написано, что после изгнания людей из рая Бог смешал их языки. В этом есть нечто правдоподобное, но к этому мы еще вернемся позже. Только одно мне хочется тебе сказать, речь — это колебания, колебание — это энергия. Я мог бы говорить с тобой на каком угодно языке, так как энергия, исходящая от тебя, дает мне возможность отнести эту энергию к языку. Я только имел бы небольшие трудности со своим другом Марком, который привык к немецкой речи и совершенно не имеет склонности к китайскому языку.

Вопрос: Ты в принципе уже предвосхитил мой вопрос. Теоретически, если бы я спросил тебя на английском, ты бы в любом случае понял меня?

Клавдий: Я бы понял тебя. Вопрос только в том, смог бы ты на английском так же хорошо выражаться, как на своем родном языке. Мой дорогой друг В., it is a long way to understand.

Вопрос: Thank you.

Клавдий: Never mind.

(Эти слова были произнесены Клавдием проникновенно и с большим выражением.)

Ты видишь, мой друг, этот язык родствен вашему. Однако мне ни в коем случае не хотелось бы, чтобы наш друг Марк перенапрягался.

Вопрос: Могли бы мы с тобой говорить по-итальянски?

Клавдий: На всех языках, Caremio, но для нашего медиума это нецелесообразно, так как у него свои собственные языковые колебания, находящиеся в моем распоряжении, и прошли бы часы, прежде чем был бы готов протокол.

Вопрос: Если бы только я говорил по-итальянски, это нарушало бы языковые колебания?