Читаем Диалоги Медведя с Богом полностью

Ну, это значит рассказывать. Это значит рассказывать о том, что произошло. Это повесть о событиях.

УРСЕТ

Вчера я бродил по горам. Это повесть?

БОГ

Нет. Повесть должна иметь форму, замысел, она должна заключать в себе какой-никакой общий смысл. Вчера Урсет бродил по горам. И что? Тут просто одно утверждение. Это вовсе не повесть! Что случилось, когда ты бродил по горам?

УРСЕТ

Хм-м-м… Кажется, я начинаю понимать, к чему ты ведешь. Так… Вчера я бродил по горам. Там повстречал я охотника, умиравшего с голоду. У меня была еда, и я с ним поделился. Он был очень мне благодарен.

БОГ

Ну вот, Урсет, и весь твой сказ! Превосходно!

УРСЕТ

Ну, в нем, в общем-то, нет ничего особенного.

БОГ

Может, все же больше, чем тебе видится. Повесть, что ты поведал – дело нехитрое. В ней не хватает частей, таящих в себе суть всякого сказа: диво, наслаждение, вера и дар божий. Повесть твоя, скажем прямо, не слишком интересна. Но мне кажется, заложено в ней куда больше.

УРСЕТ

Вероятно, это вообще вряд ли похоже на повесть.

БОГ

Бывают повести и повести.

УРСЕТ

Им, вероятно, нет числа.

БОГ

Что ж, в конце концов, есть только одна-единственная повесть. Но в этой повести скрыто множество других.

УРСЕТ

Эта одна-единственная повесть, должно быть, очень стара?

БОГ

Она старше меня, ибо я пребываю в ней. В смысле времени ей нет ни начала, ни конца.

УРСЕТ

Охотник Урсет бродил по горам. Там повстречал он человека, умиравшего с голоду и слишком слабого, чтоб идти дальше. Урсет дал человеку еды, и тот ожил. Он не знал, как отблагодарить Урсета, и пригласил его в гости. Жена того человека сварила рыбную похлебку, и они славно попировали. Дети того человека пели и плясали, развлекая Урсета. И Урсет-охотник по праву стал знаменит и прославился на весь мир. Конец.

БОГ

Ты меня поражаешь, Урсет.

УРСЕТ

Урсет-охотник повстречал человека…

БОГ

Чудно.

УРСЕТ

Они пировали, а дети плясали и пели…

БОГ

Удивительно.

УРСЕТ

И Урсет-охотник стал знаменит и прославился на весь мир.

БОГ

Здесь мощно звучит призыв отбросить всякое недоверие. Во весь голос!

УРСЕТ

Твой черед, Великая Тайна. Расскажи нам повесть.

БОГ

Урсет-охотник бродил по горам. Там повстречал он человека, умиравшего с голоду. Урсет поделился с ним пищей, но было поздно, слишком поздно, и человек умер. Урсет-охотник сильно горевал и винил во всем себя. Он отдал все силы, чтоб стать первым в охоте – наилучшим из всех. И с тех пор он носил пищу вдове того человека и его детям – столько, чтоб им хватало на жизнь. И вдова преуспела в хозяйстве, а дети выросли дивно, в радости, вере и даре божием. И Урсет-охотник по праву стал знаменит и прославился на весь мир.

УРСЕТ

Славно рассказано, Великая Тайна. Если б это было правдой!

БОГ

А если б и не было! Ведь все сказы – истинная

правда.

УРСЕТ

Да-да. Это, наверное, так. Только знаешь, Великая Тайна, в этой повести есть одна вещь, мне непонятная. О, мне кажется, я знаю, что такое диво и радость, и вера, и как они наполняют повесть смыслом. Это все достаточно ясно. Но дар Божий? Я не знаю, что значит дар Божий. Где в этой повести место для дара Божьего?

БОГ

Ах, да ведь это самая главная составная часть! Повесть без дара божьего – всего лишь тень, оболочка, форма без смысла. Умиление – дар божий – есть душа всякого сказа.

УРСЕТ

Это как сама суть, лишенная маски.

БОГ

Или, быть может, маска, вне которой уже нет сути.

УРСЕТ

Нет никого?

БОГ

Маска из слов, а за ней – никого, лишь безмолвие да полный покой.

УРСЕТ

Дар божий.

<p>Шестой Диалог. ЭВОЛЮЦИЯ</p>

ЯХВЕ и УРСЕТ сидят на стульях друг против друга. Позади них - статуя мужчины, вероятно, греческого философа или атлета.

УРСЕТ

Да, Великая Тайна, вот и Человек тоже. Он болтает так же много, как и собаки.

БОГ

Надеюсь, с большим чувством меры. Не беспрестанно.

УРСЕТ

В самом деле – меры. Порой он принимается говорить размеренно, стихами. Заметь, стихами! На слух оно, конечно, очень приятно, но мне это кажется – ну, неестественным, понимаешь – как-то уж слишком возвышенным, высокопарным, заносчивым, прямо знаком какой-то исключительности…

БОГ

Поэзия – самый высокий язык из всех, Урсет. Даже выше, чем язык математики. Он стоит наравне с музыкой. И верно – Человеку дано быть хозяином и хранителем поэзии.

УРСЕТ

Собаки говорят – это будто бы оттого, что в своей эволюции Человек ушел дальше всех нас, остальных творений.

БОГ

Да. В ряде аспектов – как и в целом – он развит сильнее.

УРСЕТ

Не диво ли – отчего бы это?

БОГ

А все мои графики!… Человек движется вперед быстрее прочих животных. За то время, что его мозг развился до своих нынешних размеров, человек развил до высокого уровня и речевой аппарат. То и другое позволило ему овладеть языком, речью – и поэзией.

УРСЕТ

Языком… Как он возник? Откуда пошел язык? БОГ

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 жемчужин европейской лирики
100 жемчужин европейской лирики

«100 жемчужин европейской лирики» – это уникальная книга. Она включает в себя сто поэтических шедевров, посвященных неувядающей теме любви.Все стихотворения, представленные в книге, родились из-под пера гениальных европейских поэтов, творивших с середины XIII до начала XX века. Читатель познакомится с бессмертной лирикой Данте, Петрарки и Микеланджело, величавыми строками Шекспира и Шиллера, нежными и трогательными миниатюрами Гейне, мрачноватыми творениями Байрона и искрящимися радостью сонетами Мицкевича, малоизвестными изящными стихотворениями Андерсена и множеством других замечательных произведений в переводе классиков русской словесности.Книга порадует ценителей прекрасного и поможет читателям, желающим признаться в любви, обрести решимость, силу и вдохновение для этого непростого шага.

авторов Коллектив , Антология

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия
Поэты 1820–1830-х годов. Том 1
Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Александр Абрамович Крылов , Александр В. Крюков , Алексей Данилович Илличевский , Николай Михайлович Коншин , Петр Александрович Плетнев

Поэзия / Стихи и поэзия