Диалоги – моя фишка. Черные заповеди Тарантино

– Бриджит фон Хаммерсмарк? Немецкая кинодива работает на Англию?

Генерал Фенекс:

– Да, уже целых два года. Можно сказать, что операция «Кино» – ее детище.

Лейтенант Хикокс:

– Париж зажигает огни.

* * *

Альдо Рейн:

– Ты не сказал, что наше чертово рандеву – в сраном подвале.

Лейтенант Хикокс:

– Я сам не знал.

Альдо Рейн:

– Ты сказал, что в таверне.

Лейтенант Хикокс:

– Это таверна.

Альдо Рейн:

– Да, в подвале. А держать оборону в подвале трудно по ряду причин. Одна из них – ты, черт возьми, в подвале!

* * *

Альдо Рейн:

– Однако, если все пойдет не так и что-то случится, я должен знать, что все мы сможем сохранять спокойствие.

Штиглиц:

– А что, похоже, что я волнуюсь?

* * *

Лейтенант Хикокс:

– Вы знаете каждого немца во Франции?

Майор Хелльшторм:

– Кого стоит знать.

* * *

Майор Хелльшторм:

– Шутки в сторону, что вы делаете во Франции?

Лейтенант Хикокс:

– Мы сопровождаем даму на премьеру фильма министра Геббельса.

Майор Хелльшторм:

– Ахх… Вы кавалер фройляйн фон Хаммерсмарк?

Лейтенант Хикокс:

– Кто-то ведь должен носить ее зажигалку?

* * *

Майор Хелльшторм:

– За тысячелетний немецкий Рейх! Признаться, мне надоел этот чертов фарс. Вы слышали это, да? Это щелчок моего «Вальтера». Он нацелен на ваши яйца.

Лейтенант Хикокс:

– Да? Зачем вы наставили «Вальтер» на мои яйца? Я хотел сказать, что не вы один такой умный. Мой пистолет нацелен на ваши яйца с тех пор, как вы сели.

Штиглиц:

– Нас трое таких умных. И в упор я стреляю не хуже Фредерика Цоллера.

Майор Хелльшторм:

– Не простая, однако, ситуация.

Альдо Рейн:

– Слушай, Вильгельм, может, договоримся?

Вильгельм:

– Как тебя зовут?

Альдо Рейн:

– Альдо. Короче, Вилли, условия просты: ты даешь мне и мои людям войти и увезти девчонку, но давай без пушек. Я без пушки и ты без пушки. Мы заберем девчонку и уходим. Проще простого, Вилли. Разойдемся как в море корабли. И малыш Макс сможет играть в салки с папой. Что скажешь, Вилли? Заметано?

Вильгельм:

– Альдо, я хочу тебе верить, но разве я могу?

Альдо Рейн:

– У тебя нет выхода, сынок.

* * *

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Немцы в пивной – это или моя ловушка, или трагическая случайность. Тут уж либо-либо. Есть два ключевых изменения касательно операции «Кино»: одно заключается в том, что «Ритц» заменили на другой зал.

Альдо Рейн:

– Заменили в последнюю минуту? Не похоже на немцев. Какого черта Геббельс крутит с этой премьерой?

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Это, возможно, как-то связано со второй новостью.

Альдо Рейн:

– А точнее?

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Сам фюрер заявится на премьеру.

* * *

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Я знаю, это глупый вопрос, и ответ известен… Но вы, американцы, кроме английского, еще хоть один язык знаете?

Доновиц:

– По-итальянски чуток.

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Бубнить по-итальянски и надеяться на удачу – и это наш план?

Альдо Рейн:

– Вроде того.

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Блестяще.

Альдо Рейн:

– Полное говно. А что остается. По домам?

* * *

Ганс Ланда:

– А что с вашей прелестной ножкой? Наверняка носились вприпрыжку по всем студиям Рейха? Вы ведь нарасхват?

Бриджит фон Хаммерсмарк:

– Избавьте от комплиментов, старый вы пес.

Ганс Ланда:

– Простите, милая фройляйн, я смеюсь не над вашим несчастьем, но помилуйте, альпинизм… А кстати говоря, фройляйн, что заставило вас предаться столь нелепому занятию? Гипс выглядит свежим, как мой дядя Густав.

* * *

Ганс Ланда:

– Значит, Альдо-Апач.

Альдо Рейн:

– А ты «охотник на евреев».

Ганс Ланда:

– Я детектив. И отменный детектив. Искать людей – мое ремесло, и, естественно, работая на нацистов, я искал людей, да, в том числе и евреев. Но «охотник на евреев»? Просто курам на смех.

Утивич:

– Но прилипло так, что не смоешь.

Ганс Ланда:

– Ну так и ваше прозвище вам, наверное, не по нраву. Альдо-Апач и Лилипут.

Утивич:

– Почему это Лилипут?

Ганс Ланда:

– Так вас прозвали немцы.

Утивич:

– Немцы прозвали меня Лилипутом?

Ганс Ланда:

– Если уж на то пошло, я удивлен, что у вас достаточно приемлемый рост. Да, вы коротышка, но вы совсем не похожи на цирковых карликов. Никакого уродства.

Альдо Рейн:

– Где мои люди? Где Бриджит фон Хаммерсмарк?

Ганс Ланда:

– Ну, скажем, она получила, что заслужила. Глупо тратиться на девиц, вроде фон Хаммерсмарк, ей грош цена. А что касается ваших макаронников, сержанта Доновитца и рядового Омара…

Альдо Рейн:

– Откуда вы знаете имена?

Ганс Ланда:

– Лейтенант Альдо, если вы думаете, что я не допросил всех, кого вы клеймили свастикой, неужели вы не уважаете меня как профессионала?

Альдо Рейн:

– Нет, и не подумаю.

Ганс Ланда:

– Вернемся к судьбе ваших итальянских паяцев. В эту минуту оба, и Омар, и Доновитц, заняли места согласно билетам. 0023 и 0024, если память не изменяет, взрывчатка привязана к икрам, она еще может рвануть. И вашей миссии, многие назовут ее преступной, сейчас пока ничто не грозит.

Альдо Рейн:

– Очень увлекательная история. И что дальше, «Спящая красавица»?

* * *

Но история учит нас, что время от времени судьба протягивает дерзким свою длань. Так что попадет в учебники истории? (Ганс Ланда)

* * *

Ганс Ланда:

– Тебя расстреляют!

Альдо Рейн: