Дьявол в Белом городе. История серийного маньяка Холмса

Постоянные угрозы забастовок и наступление сильных холодов после Нового года рождали в голове Бернэма мрачные мысли, но больше всего его волновало то, как быстро тают средства, выделенные компании по строительству выставки. Форсирование столь масштабных строительных работ заставило Бернэма израсходовать намного больше денег, чем было предусмотрено сметой. Совет директоров обсуждал возможность получения дополнительных ассигнований в размере 10 миллионов долларов, на что необходимо было заручиться одобрением Конгресса, но на текущий момент единственной незамедлительной мерой было сокращение расходов. 6 января Бернэм отдает приказ руководителям подразделений принять незамедлительные, а в требуемых случаях и драконовские меры, направленные на сокращение затрат. Он приказал своему старшему чертежнику, руководившему штатом чертежников, разместившихся в чердачном помещении здания «Рукери» и занятых подготовкой чертежей для текущих работ, немедленно увольнять любого работника, который «допустил небрежность или халатность в работе», а также оказался не способен сделать больше работы, чем ему положено по должности. Рудольфу Ульрику, представителю Олмстеда и руководителю ландшафтными работами, он в записке указал на следующее: «Мне кажется, вы сейчас можете наполовину сократить свой штат рабочих, а одновременно с этим отказаться от услуг наиболее дорогостоящих сотрудников». Бернэм приказал, чтобы все столярные работы выполнялись только людьми, нанятыми подрядчиками на строительство выставочных объектов. В записке Диону Джеральдину он указывал: «Даю вам полное право увольнять любого столяра по вашему усмотрению…»

До этого момента Бернэм всегда относился к своим рабочим с пониманием и сочувствием, что было совершенно необычно для того времени. Он платил им зарплату даже тогда, когда они не могли работать из-за травмы или болезни; он создал на строительстве больницу, где рабочим оказывали медпомощь. Он построил внутри парка помещения, в которых рабочие могли три раза в день плотно поесть и где им был обеспечен ночлег в чистых постелях и теплых комнатах. Профессор политической экономии Принстонского университета Уолтер Вискофф под видом неквалифицированного рабочего в течение целого года ездил по стране, работая, когда ему, одному из растущей армии безработных, выпадал случай получить работу; некоторое время он трудился в Джексон-парке. «Под охраной дежурных и за высокими барьерами, отгораживающими нас от нежелательных контактов со всем, что находилось за ними, мы – огромные толпы здоровых, сильных мужчин – жили и работали в каком-то необыкновенном, искусственно созданном мире, – писал он. – Ничто не допекало и не мучило нас, в том числе и безысходная бедность, в которой оказывается человек в процессе безуспешных поисков работы… Наш рабочий день продолжался восемь часов; работа проходила спокойно, с соблюдением всех правил охраны труда, и мы были абсолютно уверены в том, что нам заплатят».

Но сейчас людей увольняли даже с выставки, а времени оставалось катастрофически мало. С наступлением зимы подошел к концу традиционный строительный сезон. Борьба за жалкое количество рабочих мест еще более обострилась, поскольку тысячи безработных со всей страны – на этих несчастных навесили ярлык «хобо» [134], возможно в американском английском это слово произошло от окрика «хо, бой» (а ну, парень), которым железнодорожные служащие выгоняли странствующих безработных из товарных вагонов, – потекли в Чикаго в надежде получить работу на строительстве выставки. Бернэм понимал, что уволенные им люди превратились в бездомных нищих, а их семьям реально грозит голод.

Но главным для него была выставка.

* * *

Бернэму не давало покоя то, что до сих пор не был решен вопрос с достойным ответом Америки Эйфелю. Поступавшие предложения были в основном эксцентричными и попросту невыполнимыми. Один фантазер предложил построить башню на пятьсот футов выше Эйфелевой, но построить ее целиком из бревен, а наверху соорудить салун, где можно будет отдохнуть, перекусить и утолить жажду прохладительными напитками. Салун он тоже предполагал построить из бревен.

Бернэм понимал, что если в самом скором времени не появится инженер, способный превзойти Эйфеля, у него просто не хватит времени на то, чтобы возвести на выставке что-либо стоящее. Ему надо было чем-то расшевелить американских инженеров. Удобный случай для этого представился, когда его пригласила выступить в Клубе субботних вечерних встреч группа инженеров, которые начали встречаться по субботам в одном из ресторанов в центре города для обсуждения проблем, связанных со строительством выставки.