Дьявол в мелочах

Проклиная все на свете, и себя — в первую очередь, возвращаюсь за парту. Мне уже неинтересно, смотрит на меня Дима или нет. Гораздо больше теперь беспокоит то, чем грозит мне эта двойка. Можно даже не сомневаться — в качестве наказания мама лишит меня компьютера как минимум на неделю. Она знает мои самые уязвимые места.

Мысль остаться без компа на долгий срок приводит в такое отчаяние, что становится страшно.

Невыносимо хочется домой. До такой степени, что сидеть на стуле спокойно никак не получается. Ловлю себя на том, что нетерпеливо ерзаю, без конца меняя позы. Это замечает даже мой сосед по парте — обычно флегматичный ко всему Илья — и бросает на меня хмурые взгляды. Но я в состоянии думать лишь о том, что нужно успеть так много до того, как мама доберется до дневника… хотя перед смертью ведь все равно не надышишься. Еще одна мудрость, чтоб ее.

Из школы домой я, как правило, возвращаюсь в сопровождении своих подруг — сестер-близняшек Юли и Ани. Девочки живут на Московской улице — там же, где находится наша школа, а я чуть дальше, на Дзержинского. Но сегодня у меня нет сил ждать и я выбегаю из школы раньше, чем меня может кто-то перехватить. Не имею ни малейшего желания ни с кем обсуждать ни мое глупое заступничество за Романова, ни разговор с ним в столовой. А мое блистательное выступление на уроке истории лучше и вовсе не вспоминать. Надо же было сказать такое. Мало, что схватила двойку — впервые по этому предмету, — так еще и ерунды наговорила до того несусветной, что стыдно — не передать как. Еще и Нину Ивановну наверняка разочаровала…

И все из-за чего? Из-за желания обратить на себя внимание татуированного хама, которому нет ни до кого дела.

Буквально влетев в квартиру, быстро скрываюсь в своей комнате. Бросаю рюкзак на пол и включаю компьютер. Нетерпение клокочет в груди алчным пламенем, хотя я и понимаю, что это ужасно глупо. Глупо, но так мне необходимо…

Старенький компьютер наконец загружается и я вручную набираю адрес сайта в браузере. Никогда не оставляю эту вкладку открытой, чтобы мама не знала, чем я занимаюсь по ночам, порой жертвуя домашним заданием, как это получилось вчера с историей. Понимала ведь, что меня наверняка вызовут и все равно не выучила параграф. А все потому, что мысли были вовсе не здесь. Не в этой комнате с простыми голубыми обоями и парой плакатов на стене, за которые мне попало. Не в этом учебнике, рассказывающем о том, до чего мне не было сейчас никакого дела. Не в этом мире, в котором я чувствовала себя такой ненужной. Нет, всей душой я стремилась туда, где можно быть совсем другой. Где тебе рады… и не только рады.

Волнуясь, открываю интернет-страницу, замирая на несколько секунд, кажущихся вечностью. И не могу подавить в себе разъедающее душу разочарование, когда оказывается, что новых сообщений не появилось. Во всяком случае, от того, кого я жду. С быстро тающей надеждой проверяю личку — может, он написал что-то? Например, когда появится в сети. Но и там тоже — ничего.

Никогда не думала, что можно так расстроиться от того, что тебе кто-то не написал. Ведь мы общались совсем недавно, вот только этой ночью. Но потребность, чтобы он был со мной постоянно, сильнее всех доводов рассудка. Она становится похожа на зависимость. И я понимаю, что если не возьму себя в руки — могу просто сойти с ума. Ведь он может исчезнуть в любой момент. Ведь я даже не знаю, он это… или она.

Да мне это и неважно. Сейчас мне хорошо в этом выдуманном мире. Гораздо лучше, чем в настоящем.

F5, F5, F5, F5…

Жму на несчастную кнопку, как сумасшедшая, не в состоянии заниматься ничем другим. А часы в голове отсчитывают секунду за секундой, минуту за минутой, неумолимо приближая время, когда вернется с работы мама. Время, когда меня лишат того, что стало нужнее всего на свете.

Напиши же мне. Прошу тебя, напиши.

F5, F5, F5…

Ничего.

Слышу, как в двери поворачивается ключ. Сердце тревожно подпрыгивает, и я все отчаяннее терзаю несчастную F5… Но все напрасно. Его нет.

Раздаются приближающиеся шаги, и мама появляется на пороге моей комнаты.

— Как дела в школе?

Стандартный вопрос, набивший оскомину. "Как дела в школе?". Не "Как твои дела, Соня?". Нет. Неважно, Соня, о чем ты думаешь и чем дышишь. Важна только школа. Только оценки.

— Все хорошо.

На стандартный вопрос — такой же стандартный ответ.

— Что сегодня получила?

— Ничего. — Голос прозвучал беззаботно, а взгляд отведен к монитору. Может, прокатит.

— Как так? Тебя ни разу ничего не спрашивали?

— Неа. — Старательно делаю вид, что изучаю на экране что-то важное. Жаль только, что врать умею плохо.

И мама это замечает.

— Покажи дневник, — требует она, протягивая руку.

За дневником. Всегда только за дневником. Не для того, чтобы приласкать. Не для того, чтобы обнять. И я, казалось бы, давно к этому привыкла, но сейчас вдруг в горле встает противный ком.

Наклоняюсь к рюкзаку и достаю дневник. Она берет его из моих рук и быстро открывает.

Повисает пауза. Я молча жду.

Наконец тишину разрезает ругательство, потом — крик: