Дьявол в раю. Романы

— Я начальнику отдела позвонил, ни одной, кроме своей, фамилии не назвал, предложил заглянуть, мол, хочу от ошибки уберечь. Так этот майор, сопляк, говорил почтительно, но так, словно я не старый сыщик, а комсомольский вожак, либо депутат Думы, который его, битого опера, собирается розыскному делу учить.

— Вроде не старый, а уже обидчивый. Они там, на земле, совсем измордовались. А ты любил звонки из министерства?

— Начальство всегда право. — Крячко тяжело вздохнул. — Тебе звонила мадам с телевидения. Как я понял, та, что посещала намедни, велела кланяться, обещала позвонить. И вот сей момент звонил парень, себя не назвал, мне кажется, что это Мишка Захарчен-ко. Голос у него больно тухлый, может больше не позвонить. А у него наверняка что-то есть по Галею. А теперь, Лев Иванович, скажи, зачем тебе данные на кровяных авторитетов понадобились? Он указал на папочку, лежавшую на столе Гурова.

— Все тебе расскажи, да объясни. — Гуров сел за свой стол, открыл папку, начал изучать. — Так, привлекался за убийство, не доказано… Еще убийство… Освобожден… Работает, женат, взрослый сын… Отец… Дядя… Прекрасно, наличие родственников очень важно, пожалуй, главное. А второй? Мухтар Азимов? Этого я знаю. Узбек. Наркотики. Золото. Разве он в Москве?

Там адресочек записан, даже телефончик, можешь позвонить, — съязвил Крячко. — Отца с матерью перевез, себе квартиру купил, родителям купил, дочка подрастет, замуж выйдет, ей тоже купит.

— Завидуешь, значит. — Гуров взял ручку, почеркал немного текст Крячко, позвонил секретарю Орлова. — Верунчик, загляни на секунду.

Когда Верочка зашла, протянул ей папочку.

— Извини, не зашел сам, не могу оставить телефон. Тут всего две неполные странички. Сделай, пожалуйста, мне по два экземпляра. Гриф «сов. секретно» не ставь, но так оно и есть, так что учти. Сделай быстро, генерал это видеть не должен.

— Хорошо, Лев Иванович, — Верочка взяла документы. — А соучастие, какая статья?

— Верка, у тебя телефон! — Гуров даже привстал, словно сам собрался бежать в приемную.

— Секретарь беспокоится о соучастии, подчиненного и друга ты используешь втемную, — начал рассуждать Крячко, когда дверь за Верочкой закрылась. Вице-премьера ты при свидетелях шантажируешь. От следователя прокуратуры важные сведения утаиваешь. Как говорила покойная мама, «букет моей бабушки». Никогда не знал, что означает данное выражение. Ко мне оно применялось в случаях, когда я ухитрялся враз натворить кучу проступков.

— Ты забыл приплюсовать в бабушкин букет, что вчера я обещал поставить тебе выпивку, — сказал Гуров и снял трубку зазвонившего телефона. — Да, вас слушают… Надеюсь, ты из автомата? — Он подвинул настольный календарь, взял ручку. — Понял. Молодец. Как у него с деньгами?.. Ну, если кто ему должен, отдаст обязательно… Что? — Гуров рассмеялся. — Ты, приятель, за него не волнуйся. Борис себя обидеть не позволит. Будь здоров и спасибо. — Он положил трубку, сделал запись в календаре, взглянул на Крячко.

— Михаил? — спросил тот. — Что нового?

— Мало не покажется, Аким Леонтьев, слыхал?

— Ленчик? Крутой, грамотный, осторожный, торчал между ворами и нынешними отморозками. Мне казалось, он завязал, подался в коммерцию.

— Если Борис Галей председатель коммерческого банка, Ленчик ищет связи с Галеем.

— Коли такой союз произойдет, нам действительно мало не покажется.

— Об Акиме Леонтьеве я только слышал, а Бориса Галея хорошо знаю. Борис к себе чужака не подпустит, он и своего-то стороной обойдет.

— На мой взгляд, Галей перепрофилируется. Человек, заглянувший в свой гроб, хочет стать другим человеком.

— Это вряд ли, Станислав. Человек, выросший в нищете, поднявшись к большим деньгам, назад в нужду не пойдет. А на нынешнем рынке Галею места нет, да и Аким в коммерцию звать не станет. Если Леонтьев ищет Галея, значит, в торговле не преуспел, а из банды ушел… Ищет равноправного партнера.

— Банк вдвоем не взять… — Крячко почесал в затылке. — Они оба стрелки, чего они еще могут придумать? Твой парень к ним приблизиться, конечно, не может.

— Да и я не позволю. Они могут его лишь разово использовать и сразу убрать. Все! — Гуров хлопнул ладонью по столу. — Информации недостаточно, будем ждать.

— Там ждать, здесь ждать! — Крячко собрался сплюнуть на пол, взглянул на Гурова, сглотнул. — Допустим, сегодня прокуратура тряхнет Барчука. Он замандражит, начнет звонить, советоваться. С кого начнем мы? Яшин? Еркин? Ждан? Куда ни сунься, везде получишь по рогам.

— Я начну с Якушева, который сегодня вернулся из Цюриха. Считаю, именно с него должен начать Галей.

— Возможно, возможно, однако Якушева не расколоть и помощника из него не сделать, — возразил Крячко. — Ты великий сыщик, однако силенки соизмеряй. Якушев — не наш уровень, на него не надавишь, не напугаешь. Он десяти вице-премьеров стоит.

— Но жизнь у него одна? — спросил Гуров. — И Галея он знает, как мы с тобой. И он знает, что, кроме нас, его никто не защитит.

— Он откупится.

— Верно. Но это уже не слова, а поступки. Человек, совершающий поступки, обязательно совершает и ошибки.