Дьявол в раю. Романы

Аким слышал о Галее и его брате, об их потрясающей удаче с «МММ», отлично понимал, что это номер, который провернул Борис для отмывания денег. А как он деньги добыл? Борис работал в КГБ, уволился, опыт оперативной работы у него остался. Слухи о том, что Борис в КГБ был ликвидатором, конечно, полное фуфло. Возможно, и слушок тот пустил сам Борис, чтобы шпана не доставала. В прошлом году Бориса брали гэбэшники, это Акиму известно точно. Один из парней, что охранял Галея, имел связь с Акимом и проболтался. Работал с Борисом какой-то гэбэшный чин, характер разработки охранник не знал, потом поступил приказ Бориса Галея ликвидировать. Но где-то сработали плохо, мужик жив, арестовать его не могут, значит, предъявить ему нечего. Галей — киллер, решил Аким, работал один, где-то засветился, и спецслужбы на него вышли. Дальше работать один он не может, ему нужен партнер. И Акиму нужен партнер, так как нынешнее положение его не устраивает.

Официант разложил долму и пошел к единственному занятому столу, за которым шумно гуляла компания кавказцев, видимо армян.

Борис взял бутылку, долил в рюмки, молча кивнул и выпил.

— Я слышал, ты не пьешь, — сказал Аким.

— Старею. Скучно. — Борис оглядел зал, задержал взгляд на шумной компании, отвернулся.

— О тебе не расспрашиваю, скажу о себе коротко, и ты поймешь, зачем искал встречи с тобой.

— Валяй, только лишнего не говори.

— Старики с Масловки уехали, я в другую школу перешел, — начал Аким, тоже выпил, попробовал долму, сморщился. — Мясо забыли положить. Отец, старый большевик, идейный, определил меня в военное училище. Вышел лейтенантом. Физика у меня нормальная, начальству нравился, характер терпели. Потом Афган, как все, не лучший, но и не из последних. Стрелял, убивал, прятался, все, как на войне. Никакому особому карате не обучался, знаю несколько ударов. В общем, меня голыми руками не возьмешь. После дембеля вернулся в Москву, из армии уволился, обрыдло. Родители померли, живу один. Ну, парни ко мне тянутся, ты сам лидер, знаешь. Только ты одиночество предпочитаешь, а я команду собрал. Без крови не обошлось, два раза брали меня, освободили за недоказанностью.

— Вербовали? — спросил неожиданно Галей.

— Подкатывались пару раз, но за горло не брали. Я, конечно, на всех учетах состою и всем конторам известен.

— И сколько под тобой стукачей обретает? — задумчиво спросил Галей.

— Рядом со мной два человека, они вне подозрений, — ответил Аким; заметив усмешку Бориса, рассмеялся. — Я твоей агентурной подготовки не имею, но кое-что знаю. Убийцу ни одна служба вербовать не станет. Они гуляют за недоказанностью, а доказательства в моих руках. Шлепнуть они меня могут, сдать — никогда.

— Это серьезно, — согласился Галей. — Команда у тебя собрана, на хлеб хватает, чего ко мне тянешься?

— Объясню. Извини, Борис, ты в стороне, расклад не знаешь. Воры, со своими законами, особняком, особо к нам не лезут. Я с ними контактирую, не залупаюсь без дела, они тюрьмы и зоны в основном держат.

— Понятно. — Галей немного оттаял, тут и выпитое сказалось, и Акима прочувствовал, чутье подсказало, что парень уж точно не конторой подослан, вышел на связь в поисках личной корысти, что нормально.

— Все неприятности от молодых, которые любят хватать и стрелять. Я лично за просто так человека не обижу, а эти отморозки беспредел творят. Они могут последнюю дойную корову зарезать, чтобы сию минуту нажраться, а завтра хоть трава не расти. Хотели на меня наехать, мои ребята тоже стрелять умеют. Надоело. Среди моих тоже авторите-тики подрастают, самостоятельности хотят.

— Так твоя держава распадается? — Галей вновь налил и выпил, поднял голову, улыбнулся свободно, почти раскованно. — Понимаю, надоело тебе вожаком ходить, воли захотел.

— По сути так. — Аким решил пить с Га-леем вровень, тоже опрокинул рюмку. — Когда стаю ведешь, так ведь и она тоже тебя ведет. Борис, верных, умных людей нет, куски сшибаем. Не скажу маленькие, но куски. Хочу дела и одного партнера, за которого не надо думать, решать, контролировать, бояться.

— В этой жизни ты всегда будешь бояться, — усмехнулся Галей. — Инстинкт самосохранения. Только кто же из серьезных людей тебя в партнеры возьмет, когда ты кругом засвеченный, на всех учетах состоишь?

— У тебя один окрас, у меня совсем другой. Нас ни одна служба не соединит.

— А какой у меня окрас? — быстро спросил Галей, взглянул остро, пытливо.

Аким понял, что все ранее сказанное лишь общий треп, вот он, главный вопрос. Неверный ответ — иди гуляй. Борис спрячется в раковине, не подпустит.