Дьявол в раю. Романы

— Откуда мне знать? — Аким улыбнулся. — Тебя прошлым годом гэбэшники брали, значит, твой окрас им известен. Ты одиночка, тоже известно, билеты «МММ» — для участкового и других придурков. Вот и вся моя информация. Теперь слушай мои предположения. Ты человек умный, специально обученный, поставил крупное дело в одиночку. Гэбэшники тебя просчитали, хапнули, хотели в своих целях использовать, но ты им оказался не по зубам. Они знаю, что ты объявился, знают твой почерк, потому ты сам двинуться не можешь. Что я могу предложить? Десяток шустрых ребят, которых можно по мелким поручениям использовать втемную. К примеру, тебе наружку за кем понадобится установить. Не станешь же ты сам мотаться, да одному такое и не под силу. Ребята не только тебя, они меня не знают. Ты мне задачу поставил, я ее по каналам передал, пацаны на скоростных тачках все выполнили и довольны.

Галей выставил большой палец, кивнул и спросил:

— А кто парней оплачивать будет?

— Мои должники. Такие пустяки — не твоя забота.

— А тебе какой профит мои дела решать?

— Если ты дело задумаешь и поставишь, то исполнителем меня пустишь. А сам, к примеру, загораешь на Золотых песках в Болгарии. Службы кинутся искать, почуют, что Галей тут должен быть, ну просто обязан, так как больше некому. А ты в Шереметьево загорелый прилетаешь, тебе даже лень плечами пожать, в казенный кабинет зайти, дурацкие вопросы выслушать, рад бы, да времени нету. Я тебе весь кусок отдаю, ты мне долю выделяешь. Риск у тебя лишь один, что я после первого же дела соскочу. Так я не идиот, ты тоже подстрахуйся и не давай мне такого дела, чтобы я мог тебя скатить. Дело, поставленное тобой, не привлечет внимания спецслужб к авторитету Ленчику. Потому как масть совсем иная.

— И за какую же сумму ты меня скатишь?

— Велишь взять и передать тебе, — Аким взглянул на Бориса оценивающе, велишь передать тебе миллионов пять баксов, могу не выдержать, скатить.

— Пять лимонов? — Галей искренне хохотнул. — Высоко себя ценишь. А если всего два, так отдашь?

Аким задумался, вновь взглянул на Бориса и твердо сказал:

— Лучше один. Тогда точно передам. А дорого ценю я не себя, а тебя. С тобой выгодней пять раз по миллиону сделать, чем схватить один и сбежать.

— Допустим, я тебе поверил. Только вот где взять тот миллион?

— Кабы знал, не сидел бы тут, а жил бы у теплого синего моря.

— Ты парень открытый, честный?

— Не скажу, не знаю. Продавать — не продавал, а про себя не знаю. Может, и честный, а может, не продавался потому, что мне мою цену не давали.

— Стреляешь хорошо? — спросил неожиданно Галей.

— Смотря из чего, на каком расстоянии. Точно не снайпер, в ближнем бою, из пистолета стреляю быстро.

— Тир имеешь?

— Имею. Хочешь потренироваться?

— Возможно. Хорошую винтовку для снайперской стрельбы достанешь?

— Сразу не скажу. Я в снайперских делах не мастак, надо проконсультироваться, — признался Аким.

— Это хреново. — Борис долго молчал, затем сказал: — Подготовь мне тир. «Вальтер» или «беретту»-девятку, патронов для тренировки. Будешь готов, позвони брату, скажи, что Бориса ждут завтра утром. А сам подъезжай к этому кабаку через день, в восемнадцать.

— Понял. — Аким кивнул.

— Будь здоров, поезжай, я тут маленько задержусь.

— Удачи. — Аким поднялся, неторопливо вышел из ресторана.

Галей велел официанту убрать со стола, подать чашку кофе и счет, вынул из внутреннего кармана пиджака магнитофон, перемотал пленку, включил воспроизведение, магнитофон положил в карман, надел специальные очки и начал слушать весь разговор с Акимом с самого начала.

Проснулся Гуров, как обычно, в семь, почувствовал незнакомый запах, приподнялся на локте, взглянул в лицо спящей рядом женщины и вспомнил вчерашний день и вечер до мельчайших подробностей.

Обедали втроем, около семи Станислав уехал домой, Таня осталась, словно так и должно быть, оставаться у малознакомого мужчины. Пили мало, как шарахнули по стакану по приезду, так весь обед и до отбытия Крячко больше не притрагивались. Говорила в основном Татьяна, рассказывала телевизионные сплетни, деланно возмущалась, выясняя, что мужчины не знают популярнейших телезвезд.

— Менты, Танечка, темные менты! — смеялся Крячко. — У вас своя компания, у нас — своя. Я же не прихожу в ужас от того, что вы не знаете Семена по кличке Беспалый, за которым шесть покойников и бесчисленное количество разбойных нападений. Сеня, душевный человек, мечтал перерезать вашему покорному слуге горло, — он кивнул в сторону Гурова, — но чуть замешкался и отправился в мир иной. Существует мудрая пословица: «Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня».

Спустя несколько часов Гуров взял Татьяну на руки, напомнил мудрую пословицу и отнес в ванную комнату. Сейчас женщина спит, в спальне витает незнакомый запах. Вчерашний вечер и ночь уходят в прошлое, наваливается новый день.

— Сегодня шестое апреля, четверг, одна тысяча девятьсот девяносто пятого года от Рождества Христова! — сказал Гуров и выпрыгнул из постели.

— А я, может, спать хочу, — пробормотала Татьяна, натягивая одеяло на голову.

— У тебя здоровые инстинкты.