Дьявол в раю. Романы

Таким Гуров видел друга впервые. Не знал, осуждать или?.. Какая-то правота таилась в его словах. Правда, тогда ранили двух сотрудников Гурова — Григория и Валентина. Да и сам он чудом остался в живых. Но…

Между тем Крячко не унимался:

— Если следовать твоему благородному примеру, мы все должны были отказаться. Извините, господин полковник, я человек простой и деньги взял. Твой гонорар у меня. Расходы вычтены. И не делай, пожалуйста, из нас подонков и стяжателей. Так что вопрос закрыт и не обсуждается. — Наконец он выдохся. Когда Мария вышла из спальни, Станислав приветствовал ее широкой улыбкой.

— Берите и поехали, — указала на два небольших чемодана и спортивную сумку. — В самолет даже Гуров не может прыгнуть на ходу.

— Слава богу! — перекрестилась Мария, когда самолет приземлился в Анталии. — До последней секунды боялась, придет какая-нибудь шифротелеграмма, и ты заявишь, что вынужден возвращаться.

— Чтобы вытащить меня из моря на службу, необходим как минимум взвод омоновцев, — рассмеялся Гуров, подумав: «А ведь могло быть и такое! Пронесло».

— Уважаемые пассажиры, просьба привести спинки кресел в нормальное положение и не вставать до полной остановки двигателей, — раздался вежливый женский голос.

— И что дальше? — Недавняя растерянность усилилась, едва они очутились на земле. Глаза Гурова разбежались при виде толпы встречающих, держащих высоко над головой различные картонки и плакатики с названиями отелей, фамилий и другими непонятными надписями.

— Ну, где твой резидент? — Мария, похоже, и сама растерялась. Но причина этому была другая. — Почему все улыбаются и смеются? Сегодня праздник?

Гуров остановился у колонны, опустил чемоданы.

— Подожди меня здесь, дорогая. Я уточню диспозицию.

— Это ты постой! — Мария юркнула в толпу и через минуту-другую появилась с усатым и, конечно же, улыбающимся господином, который размахивал картонкой с начертанной на ней фамилией Марии. Рядом с ним порхала миниатюрная девушка с букетом цветов.

— Здравствуйте, добро пожаловать! — на чистом русском языке произнесла она, недоверчиво и с удивлением глядя на более чем скромный багаж гостей. — Я рада приветствовать вас в Анталии! — Девушка не переставала улыбаться ни на миг. — Но почему-то я решила, если такая знаменитая актриса…

Польщенная Мария одарила ее одной из самых обворожительных своих улыбок.

В этот торжественный момент Гуров прервал монолог расщебетавшейся поклонницы, взял Марию под руку и с таинственным видом произнес по слогам:

— Простите, мы путешествуем ин-ко-гни-то.

— Конечно, конечно, — испуганно осеклась девушка, прикусив язычок, но тут же деловым голосом сказала что-то, видимо, по-турецки, усатому господину. Тот мгновенно подхватил чемоданы, отобрал сумку у Марии и, словно мощный ледокол, врезался в густую толпу, успев переброситься шуткой кое с кем из окружающих.

Кремовый лимузин, неизвестной Гурову марки, принял их прохладой и запахом натуральной кожи.

Мария восприняла такую встречу как должное. Гуров растерянно пробормотал:

— Может, нас приняли за кого-то другого?

Мария, гордо взглянув на него и презрительно фыркнув, не сочла нужным отвечать на столь плебейский вопрос.

— Не беспокойтесь, Лев Иванович, — пришла на помощь примолкшая девушка, встретившая их. — Никакой ошибки. Вас ждут в отеле.

Облегченный выдох Гурова мог означать: «Ну, слава богу!» Именно это он и означал. Напряжение как рукой сняло. С благодарностью взглянув на девушку, он не без удивления обнаружил, что это было грациозное черноглазое существо.

Из ее милой воркотни он узнал ворох деталей и подробностей, кажется, вовсе для него не обязательных. Впрочем, как знать. Узнал, что она — болгарка. Зовут ее Гюльчатай. Почему, и сама не знает. Заканчивает Московский университет. Поэтому прекрасно говорит по-русски. Ну и само собой разумеется, много раз видела Марию на сцене и на экране.

Царственно откинувшись на сиденье, Мария лишь снисходительно улыбалась, наслаждаясь прохладой, и, судя по всему, не собиралась поддерживать столь малозначащий разговор.

Гуров и сам мог быть галантным кавалером, в чем, надо честно сказать, была огромная заслуга Марии, с тщанием обтесывающей и шлифующей целый год, пока жили вместе, милое ее сердцу «полено». И добилась-таки своего: угрюмый бирюк почти превратился в нормального человека, умеющего говорить не только о своей профессии. Правда, и Гуров оказался весьма одаренным учеником.

— Знаете, что после фильма «Белое солнце пустыни» ваше имя в России стало знаменитым?

Гюльчатай взмахнула иссиня-черными ресницами и расцвела еще ярче.

Гуров произнес еще несколько любезных фраз и, выдохшись наконец, замолчал. Зато Гюльчатай теперь было не остановить. Да он и не пытался. Приятно было слышать, что им предстоит сказочный отдых в земном раю и прочее, прочее…

* * *

Дорога вилась между голых скал, на которых кое-где торчали чахлые деревца, лепились одноэтажные постройки нищенского вида.