Дьявол в раю. Романы

«Несомненно, тут есть некое здравое зерно», — подумал Гуров, не спеша, однако, принять эту версию как единственно возможную.

— Может быть и так: никто не думает, что русские везут наркотики в Анталию из Москвы, — возразил Гуров. — А наоборот? Кто станет устраивать шмон при вылете? Турция заинтересована в туристах. Правда, — усмехнулся он, — можно мимо багажа провести тренированных собачек.

— Лев Иваныч, — словно огорчился Еланчук, — ты, оказывается, отстал от жизни. Сейчас наркотик упаковывают так, что никакая собака не учует!

— Учи-учи старика, — проворчал Гуров, подчеркивая не возраст, они были почти ровесники, а нечто другое.

Еланчук засмеялся. То ли довольный собой — поддел-таки знаменитого сыскаря, то ли тем, что хотел еще сказать.

— Ну и прохиндеи, Лев Иваныч! Задумано простенько и со вкусом: приезжает человек получить кайф, на море привозит товар, другой человек забирает его из тайника и, отдохнув и позагорав, возвращается с ним в родные пенаты. Недурно, а? Среди тысяч отдыхающих обнаружить курьера невозможно. Непрерывный золотой поток никто тронуть и пальцем не позволит. Ты же видел, все работает на туриста.

— Согласен. Но не верю в тайники. Они остались в легендах о похождениях капитана Флинта. — Гуров, не отрываясь, следил за прогуливающейся Марией. Некая напряженность появилась в ее фигуре. — Товар передается из рук в руки. В такой обстановке это плевое дело.

— Русские или немцы? — спросил Еланчук.

— Может, тебе подарить выигрышный лотерейный билет?

Перед тем как Мария походкой морской сирены подошла к их столику, они уже закончили свой разговор, договорились и о легенде для соседей: знакомы, виделись в Москве. Гуров — коммерсант. Еланчук — юрист крупной торговой фирмы. Дел друг друга не знают.

— Приветствуем тебя, темнокудрая дочь Посейдона! — торжественным голосом произнес Гуров, воздев руки к небу. Откуда пришла к нему эта фраза? Вспомнилась же как-то вдруг, невзначай. Но был в том и некий особый знак. Предзнаменование! Слушая Еланчука, он, между прочим, мучительно извлекал из памяти или, вернее, подсознания имя бога моря. И надо же, извлек-таки!

Еланчук не узнал прекрасную женщину, которая еще совсем недавно казалась ему эксцентричной, взбалмошной стервой.

Впрочем, едва она присела на краешек придвинутого Гуровым стула, беседа затеялась самая прозаическая, хотя и неожиданная.

— Если за вами следят, это хорошо или плохо? — невинным голосом спросила Мария.

— А вы, Мария, не ошиблись? — взволнованно проговорил Еланчук.

— Это вряд ли, — невольно передразнила Гурова Мария и сразу стала серьезной. От прежней насмешливости не осталось и следа. — Сейчас он стоит на волнорезе. Среднего роста, худощавый. Ходит обычно в шортах. Сейчас в брюках. Днем загорает невдалеке от нас, читает Ремарка, ухаживает за одной немочкой. Могу и еще кое-что рассказать о нем! — загадочно усмехнулась Мария, но томить не стала. — Пьет пиво, играет в карты, у него здесь любовница с ребенком и мужем… Хватит?

— Тогда он за нами не следил, — облегченно вздохнул Еланчук.

— Как скажете, — Мария взяла сигарету, подождала, пока Гуров щелкнет зажигалкой.

Подбежал мальчик в униформе, забрал пустые чашки, сменил пепельницу.

— Не пора ли отдыхать? — предложил Еланчук.

— Юрий Петрович, вы сегодня завербовали ценного агента, — с усмешкой протянула Мария. — В знак благодарности могли бы предоставить даме возможность спокойно выкурить сигарету. Я уж не говорю о том, что с удовольствием выпила бы водочки с тоником.

Гуров мгновенно поднялся.

— А тебе?

— Сиди, я принесу, — Еланчук тоже встал.

— Схватка джентльменов за дармовую выпивку, — прокомментировала Мария, явно забавляясь.

Когда Еланчук вернулся, Мария тем же невинным голосом, что и в первый раз, сообщила:

— Внимание! Появился второй шпион. — Перешла на шепот: — Он пошел следом за немцем. — Роль сыщика ей явно нравилась.

— Простите, Мария, почему вы решили, что кто-то за кем-то следит? Возможно, люди просто гуляют.

— Интуиция! Если хотите, ясновидение, — пожала она плечами, но в ее голосе прозвучала уверенность.

— Для наблюдения нет смысла, — повернулся Еланчук к Гурову. — Ты понимаешь меня.

Гуров понимал: засечь момент передачи посылки практически невозможно.

— В любом случае никто не станет выбирать местом встречи волнорез да еще поздним вечером, когда за милую душу можно провести операцию при свете дня.

— Приземленные вы мужики, — тяжело вздохнула Мария. — Никакой романтики!

Гуров давно уяснил, спорить с женщиной — занятие бессмысленное и глупое. Возражать не стал:

— Умничка, Машенька, мужики начисто лишены романтики. Но теперь она у нас появится. Раз мы засветились на этом месте, придется ежевечерне пить кофе здесь.

— Пока в кустах над нашей головой не поставят «жучок», — добавил Еланчук.

— Подслушивать можно без допотопных «жучков», просто направленным лучом, — как бы между прочим, однако не без чувства превосходства в голосе, произнесла новоявленная разведчица.

Гуров удивленно вскинул брови, насмешливо хмыкнул:

— Все всё знают. Пожинаем плоды демократии!