Дьявольские близнецы

Близнецы вовсе не скучали по отцу. Они вообще нуждались, казалось, только в обществе друг друга. Взрослея, девочки становились всё более самостоятельными и независимыми. В гимназии, куда их перевели после смерти матери, друзей они так и не нашли. Учёба им давалась легко, они были лучшими ученицами школы, и учителя с уверенность утверждали – будущими золотыми медалистками. Сколько дед ни пытал, куда внучки собираются идти учиться дальше, они лишь пожимали плечами в ответ. В одной из комнат квартиры девочки соорудили себе лабораторию, которую, став старшеклассницами, стали запирать от любопытного деда. Что они там за опыты проводили, старик ума приложить не мог. Он подкрадывался к двери и прислушивался, пытаясь уловить звуки и голоса в закрытом помещении. Но в комнате стояла мёртвая тишина. Природная любознательность не давала покоя старику. Да и волновался он, мало ли чем внучки занимаются? Вон, одного студента недавно по телевизору показывали. Он, что удумал, засранец: дома коноплю выращивал. Конечно, его внучки – девушки разумные, воспитанные, но кто её разберёт, что на уме у современной молодёжи?

Был у Яна старинный приятель, ещё в школе скорешились. Хоть из разных социальных слоев они: Яник – профессорский отпрыск, а Фаридка – сын татарина-сапожника, дружбу детскую пронесли через всю жизнь. После школы надолго разбежались их пути-дорожки. Яник в «Щуку» поступил, а Фарид отправился постигать тюремные университеты, сев в первый раз в семнадцать лет за разбойное нападение на продуктовый магазин. Отсидки следовали одна за другой, и только разменяв полтинник, одумался Фарид, завязал с уголовкой и даже женился. К нему и обратился Ян за помощью: попросил отмычки достать. Фарид удивился, но отмычки привёз. Друг не приставал с вопросами, зная, что рано или поздно Ян сам расколется, зачем ему отмычки понадобились. Приятели душевно посидели, почаёвничали, с недавнего времени со спиртным оба завязали. Ян проводил приятеля и, не теряя времени, пока девочки из школы не вернулись, принялся ковырять отмычками замок двери в их лабораторию. Наконец, механизм поддался, и старик вошёл в комнату. Там царил идеальный порядок. Интерьер ничем не намекал, что здесь живут две юные особы. Ни неубранной косметики, ни брошенных второпях предметов туалета – ничего легкомысленного. Это была обитель педантов.

На одном из письменных столов стоял электронный микроскоп.

«Дорогая игрушка, – подивился старик. – Вот они на что Пашкины подарочные деньги тратят. Не то, что вертихвостки всякие – на колечки и сумочки!»

Рядом лежал толстый журнал, в который близнецы, судя по всему, заносили результаты исследований. Старик полистал его, взглядом скользя по страницам. Никаких упоминаний наркотических веществ, которые были известны ему по телевизионным криминальным обзорам или газетным статьям. Большая часть текстов в журнале, насколько он понял, была написана на латыни. Часто упоминались слова «клетка», «ядро», «эмбрион», «генотип».

Все полки, второй стол, даже подоконник были уставлены всевозможными колбами, чашками Петри, банками с растворами и пробирками. Тут же стояло несколько штативов и спиртовая горелка. Внезапно от шкафа послышалось тихое шуршание. Старик медленно подошел к нему и рывком открыл дверцу. В большой клетке сидела пара огромных крыс и внимательно смотрела на него. Крысы были упитанные и …беременные. Дед осторожно прикрыл дверку.

«Умнички мои, – умилился старик – в медицинский собрались! Будут у меня на старости лет два личных врача. А скрывают, сюрприз деду сделать решили. Надо Павлику рассказать при случае, что дочери от отца не отстают, по его стопам пойдут. Продолжат династию Горяевых!»

Он огляделся: не оставил ли следов своего непрошенного вторжения? Поправил журнал на столе и вышел. О том, чтобы закрыть отмычкой замок, на радостях и от гордости за любимых внучек, дед совершенно забыл.

«Утро красит нежным светом…» – бодро напевал Ян Янович, паркуя свою старенькую, но всё ещё крепкую «копейку» возле ворот дачного участка. Он чувствовал себя необыкновенно молодым и счастливым. Даже мысль о том, что Павел давно не звонил, не грызла его. Яна прямо распирало от желания открыть зятю секрет, который скрывали девочки. Он пробовал несколько раз сам дозвониться до него, но автоответчик бодро тараторил непонятную для старика абракадабру. Доверять тайну механической игрушке Ян не хотел.