Дьявольские наслаждения

После ухода Эммы в комнате воцарилось молчание. Джулия потягивала чай и сосредоточенно откусывала маленькие кусочки от пирожного. Но леди Далримпл не так-то просто сбить с толку. Она сверлила племянницу взглядом, пока Джулии не сделалось окончательно неловко.

– Джулия, я не выйду из этого дома, не узнав правды, – заявила она.

– Господи, тетя Гермия! Кстати, откуда вы знаете Эйдриана?

– Одна из моих приятельниц сочла его подходящей натурой для нашего художественного салона. А его отца и тетку я когда-то знала.

– Неужели вы собираетесь рисовать раненого человека au naturel [3]? – возмутилась Джулия. – Я этого не допущу!

– Дорогая, это же искусство, – отмахнулась от нее Гермия. – Разве у него не великолепная фигура?

– Искусство? – рассмеялась Джулия, – Не обманывайте ни себя, ни других. Просто вы с вашими приятельницами обожаете рисовать весьма сомнительные картинки красивых молодых джентльменов. Это непростительно, а в вашем возрасте – стыдно.

– Стоит ли напоминать тебе, Джулия, о некоей даме, которая выставила на всеобщее обозрение пикантный рисунок с изображением интимных частей тела ее возлюбленного и будущего мужа? Злая леди Уилби. Не твоя ли это подпись?

Джулия залилась краской, вспомнив о своей faux pas [4].

– Я не знаю, какая у Эйдриана фигура, – сердито ответила она. – Он лежит в постели с проломленной головой, и я не подумала о том, чтобы удостовериться, великолепна его фигура или нет.

Леди Далримпл допила чай.

– Я должна нанести визит вежливости этому герою.

Серые глаза Джулии от ужаса полезли на лоб.

– Тетя Гермия, я не допущу, чтобы вы его беспокоили. К тому же это неприлично. Это…

– …не твое дело, милая. Я гожусь ему в бабушки. Я просто выражу ему свое сочувствие. В моем возрасте это позволительно.

Возмущенная Джулия вскочила на ноги.

– Не вздумайте попросить его позировать для вашего рисовального клуба. Не забывайте, ведь это сын герцога. К тому же после удара по голове он вообще не в себе.

– Господи, дорогая, ты так волнуешься, словно я хочу причинить вред этому храбрецу. Я же знакома с его семьей. Его отец, старый Скарфилд, много лет назад был в меня влюблен. То, что я нанесу визит его сыну, – простая учтивость.

– Вы собираетесь пойти к нему одна, тетя Гермия?

– Если только ты не хочешь пойти вместе со мной, – ответила, вставая, леди Далримпл.

Джулия покраснела.

– Мне бы следовало вас удержать, но понимаю, что это бесполезно. Однако пообещайте мне не уговаривать нашего гостя позировать в вашем неприличном клубе.

Глава 10

Эйдриан согнул колени в классической позе фехтовальщика и сделал выпад шпагой.

Он пришел к печальному выводу, что его хитрость не удалась. Он провалялся в постели – сколько? неужели целых два дня? – и уже был готов выпрыгнуть из окна и вскарабкаться на крышу. Дольше выносить подобное безделье невозможно. Он и ребенком не мог посидеть спокойно трех минут. Няньки часами гонялись за ним по обширному поместью отца. Став солдатом, он твердо уверился в том, что человек начинает деградировать, как только прекращает закалять свое тело. Даже если он унаследует титул, у него нет ни малейшего желания отращивать толстый зад и, сидя в разукрашенном седле, трусцой объезжать поля, где другие гнут спину. Ему хотелось сражаться, двигаться и… предаваться необузданной любви с Эммой Боскасл. Но хотя в этом привлекательном действе ему было временно отказано, нежиться в постели подобно царственной особе, которой ежедневно подают для пищеварения чернослив, он не собирался.

Выпад.

Назад.

Он отбросил ногой стул, вскочил на диван и нанес удар по несуществующему противнику у двери.

К несчастью, в этот миг дверь отворилась и вошла горничная с чистыми полотенцами и кувшином воды для умывания. Увидев Эйдриана, стоящего на диване со шпагой, направленной прямо на нее, она испустила пронзительный вопль, поставила на пол кувшин и хотела убежать.

Эйдриан опустил шпагу.

– Прошу прощения. Я тебя напугал?

Служанка покачала головой. Лицо у нее было скорее любопытное, чем испуганное. Эйдриан спрыгнул с дивана и внимательно посмотрел на нее.

– Я тебя раньше видел. Разве горничных не учат стучать, прежде чем войти в комнату джентльмена?

Девушка пожала плечами:

– Откуда мне знать? Он прищурился.

– Тогда кто ты?

– Кем она прикажет, тем и буду.

– Кто прикажет? Леди Лайонс?

– Ага. – Служанка нагнулась, чтобы поднять упавшие полотенца. – Я-то думала, что вы больны.

– Был, да и сейчас еще болен. Я увидел на потолке паука и хотел смахнуть его шпагой. Не выношу пауков.

Она посмотрела наверх.

– Да там нет никакой паутины.

– Конечно. Я ее разрубил.

Пытливые глаза осмотрели его с головы до ног.

– Не очень-то вы похожи на больного. Он уселся на край кровати.

– А ты – на горничную. Озорное личико засияло. – А я знаю, кто вы.

– Да ну? – Эйдриану все это было совсем неинтересно, и он сидел, покачивая между ног шпагой.

– Вы плут и враль.

– Я… кто?

– Вы мошенник.

Он сжал эфес шпаги.

– Что?

– У вас с головой все в порядке.

– Наверное, а иначе я не разговаривал бы с тобой.

Она понизила голос:

– Вы не сын герцога?

– Это… это не твое дело.