Дьявольские наслаждения

Она скрестила руки на груди. Смешанные чувства боролись у нее в душе: ей было стыдно за те вольности, что она позволила ему, и стыдно, что не осмеливается попросить его остаться, пока он еще не совсем окреп.

– Почему мужчины бояться показаться слабыми? Я склонна позвать лакея, чтобы помог уложить вас опять в постель.

Он оперся бедром о край стола.

– Не стоит беспокоиться.

– Я не беспокоюсь. – Эмма повернулась к шнурку звонка, но… он проворно загородил ей путь. – Что вы делаете? Чего вы добиваетесь?

– Я искал Хита, – ответил он и придвинулся к ней поближе.

Она вздрогнула.

– Да?

– Нет. – Он опустил глаза. – Нет. Я надеялся увидеть вас до отъезда.

Как забыть то краткое блаженство, которое они испытали? Он безумно хотел ее и отказывался верить в то, что она не разделяет его чувства.

Прежде чем она смогла его остановить, он наклонил голову и поцеловал ее. Губы у нее приоткрылись… возможно, от удивления. Он просунул язык ей в рот. Эмму охватила дрожь. Он заставил себя не обнимать ее, потому что если он это сделает, то захочет большего и не остановится, пока не получит желаемого. Он хотел ее и, будь она любой другой женщиной, нашел бы сотню способов сделать ее своей. Но она – Эмма Боскасл, и он должен соблюдать – или делать вид, что соблюдает, – определенные правила поведения, которым он так и не научился по-настоящему.

– Нет, – прошептала она, но мягкие, теплые губы говорили совсем другое. Он вспомнил, как его пальцы впивались в атласное тело, и со стоном продолжал ее целовать. – Пожалуйста, – еле слышно выдохнула она.

– Пожалуйста… что? – спросил он.

– Я не знаю. Кто-нибудь увидит.

– Я запер за собой дверь.

У нее по плечам пробежали мурашки. Она хотела того же, чего и он.

– Вы постоянно в моих мыслях – тихим голосом произнес он. – Я помню все, помню, что я чувствовал, когда вы перестали мне сопротивляться.

– Не говорите так.

– Вы уступили мне, – упрямо продолжал он, водя пальцами по ее горлу. – Могло бы произойти и большее. Возможно, вам нужно время. Я виноват. Я просто дурак. Я торопил события, а вам нужно время.

– Сейчас это уже не важно, – судорожно произнесла она. – Забудем об этом.

– Я подожду, – прошептал он. – Вы мне необходимы. Раньше мне никто не был нужен, а вот сейчас… А с вами происходит ли то же самое? Это – удивительное ощущение. Я не привык настолько сильно от кого-нибудь зависеть.

Она тяжело вздохнула:

– Я не смогу ответить вам на этот вопрос.

Он улыбнулся:

– Вы уже ответили. Вы будете честны со мной?

– Я постараюсь.

– Что надо сделать такому человеку, как я, чтобы завоевать вашу любовь?

Эмма залилась румянцем. На скольких женщинах он оттачивал свою лесть?

– Я в таком возрасте, милорд, когда благоразумие пересиливает желание, когда добродетель должна подчинить себе любовь.

Он пристально посмотрел на нее и вдруг разразился смехом.

– Ерунда! Вы не пробовали жить по-настоящему. Не обманывайте ни меня, ни себя.

– Что вы знаете о моей жизни? – возмутилась Эмма.

– Простите. Я не хотел вас оскорбить. Хотя сомневаюсь, что ваш жизненный опыт так же обширен, как мой.

– Скажите, то, что про вас говорят… это правда? – поколебавшись, спросила она.

Он пожал плечами:

– Что, например?

– Ну, не знаю. Сражения с китайскими пиратами…

– Это были французские пираты. Флибустьеры. Ост-Индская компания наняла меня положить конец их набегам на территорию, которую мы считаем британской.

Эмма была рада это услышать.

– Звучит благородно.

Он ничего не ответил, поскольку благородством там не пахло. Лютая свирепость, кровь, сплошной ад.

– Чем вы занимались в компании? – спросила она. Он уже открыл рот, чтобы ответить: «Чем угодно, лишь бы хорошо платили». Но вовремя прикусил язык. Надо следить за своей речью, когда разговариваешь с такой дамой, как Эмма.

– Я вовсе не благородный человек, – откровенно признался он. – Но и не лжец.

– Тогда кто же вы?

– Мужчина, который считает вас неотразимой. Я не могу подобрать слов, чтобы объяснить свои чувства. Знаю одно: такого я никогда не испытывал. Пожалуйста, скажите, что и вы ощущаете то же самое.

Она опустила глаза.

Костяшками пальцев он водил по ее ключице. У нее сдавило грудь. Как скрыть волнение, когда его близость так возбуждает? Сердце требовало: уступи ему. Стыдно признаться в том, что именно этот мужчина заставил ее осознать свою женственность. Краска залила лицо, жар разлился по груди, животу и ниже. Желание пронзило ее насквозь.

– Эйдриан… – Она прикрыла глаза.

– Вы дрожите, когда я вас касаюсь.

– Я забыла шаль в саду.

– А я не могу забыть той ночи, Эмма.

– Вы и не пытались. Эйдриан, вы вели себя нечестно.

– Вас можно завоевать только честностью?

Он улыбнулся, наклонил голову и снова поцеловал ее. Медленно, кругами он водил языком по ее языку, пока она покорно не выгнула шею. Чувственное удовольствие охватило их, оно было в самом воздухе, которым они дышали.

– Мне нравится думать о вас, – шепнул он. – Думать о том, как вы постанывали, когда я вас ласкал. Вы были вся влажная… там, внутри.

– Эйдриан! – В жилах жарко билась кровь. – Вы же обещали мне!…