Дьявольские наслаждения

Через открытую дверь в соседнюю комнату он разглядел Эмму – она сидела на диванчике розового дерева с изогнутыми ножками с книгой на коленях. Чудесные длинные волосы были распущены и волной лежали на одном плече. Рапунцель [11]. Его прекрасный ангел. Ему захотелось, чтобы эти пряди обвились вокруг его шеи, рук, бедер. Он почти ощутил их мягкое прикосновение к своей спине и животу.

Эйдриан бесшумно шагнул к ней. Она не заметила его появления.

Он обладал умением прокрасться на борт пиратского судна и успеть перерезать горло команде, пока все спали. А уж тайком проникнуть к женщине, по которой сгорает от любви, и упасть перед ней на колени… Это он может проделать с легкостью.

Задумавшись, Эйдриан врезался прямо в вазу с каким-то растением, стоящую на мраморной подставке около двери. Эмма вскочила, глядя на него широко раскрытыми блестящими глазами.

– Вы!

– Господи, Эмма. – Эйдриан успел поймать горшок с английским плющом, прежде чем он разбился об пол, и осторожно поставил его обратно. – Пожалуйста, что угодно, только не кричите.

– У меня нет ни малейшего желания кричать, поскольку это бесполезно. – Она вгляделась в его лицо. – Если ваше появление связано с уроками по этикету – в чем вы крайне нуждаетесь, – то я порекомендую вас одному французскому графу, приятелю Девона. Насколько мне известно, он с большим удовольствием учит англичан изящным манерам.

Он подвел ее обратно к дивану.

– Дорогая, мне наплевать на мои манеры. Они никогда меня не занимали.

– Это очевидно. – У нее слегка дрогнул голос, выдавая волнение.

Его руки легли ей на плечи.

– Я пришел сюда только с одной целью.

– Эйдриан Раксли, если вы сию секунду не уйдете…

– Я обожаю вас, – сказал он, склонив к ней лицо. – И хочу, чтобы вы стали моей женой. Эмма, пожалуйста, положите конец моим страданиям. Вы тоже это чувствуете? Нет, не отвечайте. Я и так знаю.

Он – кондотьер, не привыкший упускать момент, поэтому воспользовался ее замешательством и, прежде чем она успела сказать хоть слово, поцеловал ее, прижав к себе так крепко, что она не могла пошевельнуться, а тем более вырваться из его объятий. Стоило ему коснуться ее губ, как он ощутил, что ее тело расслабляется.

Зная Эмму, он понимал, что времени полностью сломить ее сопротивление у него мало. Но ему необходимо услышать ответ. Сердце бешено стучало. Он провел ладонью по ее волосам, распутал прядку и погладил теплую кожу затылка.

Она чуть отвернула голову, и его губы переместились ей на щеку.

– Вы делаете мне предложение? – спросила она тихо, но отчетливо.

– Да. – Он засмеялся, чувствуя себя таким счастливым, как никогда в жизни. – Да!

Глаза Эммы пытливо смотрели на него, боясь подвоха. Наверное, он выглядит глупо, но ему все равно – лишь бы она согласилась.

– И об этом вы хотели со мной поговорить? – спросила его недоверчивая маленькая учительница, наставница, без которой он не может существовать. – Почему же вы раньше об этом не сказали?

– А когда у меня была такая возможность? – удивился он. – Я шел за вами до галантерейного магазина, надеясь, что смогу хотя бы намекнуть об этом, но увидел там Хита – он выбирал носовые платки. Сами понимаете – неблагоприятный момент для того, чтобы сделать предложение.

Эмма с досадой покачала головой:

– Они все знают. И нам несдобровать, если нас застанут вместе.

– Давайте сбежим.

– Сбежим? Сейчас?

Он провел пальцем в перчатке по ее губам, потом по подбородку и задержался в ложбинке на груди.

– Почему нет?

– Вы хотите, чтобы братья ловили нас по всей Англии? Это был бы ад, а не медовый месяц. А какой ущерб я нанесу академии? Нет, у нас будет подобающая свадьба или не будет никакой.

Он улыбнулся. Теперь палец терся о ее грудь, а сосок твердой бусинкой уперся ему в ладонь.

– Значит, вы согласны?…

– Разве я согласилась? – Она подняла на него взгляд.

Глаза Эйдриана, такие теплые, ласковые… Он медленно распустил завязки на лифе пеньюара, и в вырезе показалась обнаженная грудь.

– Вы согласились, – произнес он.

Она прикрыла руками набухшие розовые соски. Дыхание участилось.

– Но мои братья…

– Поцелуйте меня, Эмма. – Он опустился на диван, усадил ее на колени и глухим голосом попросил: – Обнимите меня за шею. Мне необходимо, чтобы вы меня поцеловали.

Она поймала ладонью полу его плаща. Ему показалось, что она хочет его оттолкнуть. Нет, он ошибся. Наоборот – она тянет его к себе. Слава Богу!…

Их поцелуи, жадные, требовательные… Эйдриан знал, что такое страсть, знал, как возбудить женщину, как удовлетворить и как продлить ей наслаждение, пока она сама не попросит остановиться.

Эмма откинула голову на спинку дивана, ее расслабленное тело влекло к себе. Она положила руку ему на колено. Его тело напряглось от прилива желания, плащ давил своей тяжестью Эйдриан пытался скинуть его, но вдруг ощутил на плечах ее руки – она помогала ему. Он прикрыл глаза, дыхание с трудом вырывалось из груди.

– В ту первую ночь я все испортил. Я воспользовался вашей слабостью, хотя и не нарочно.

– Вы это признаете?

– Да, к моему стыду.