Дьявольский микроб

- Очень хорошо. Не опускай трубку. - Я подождал и через несколько минут вновь услыхал его голос: - Езжай в Мортон. Оттуда вертолет доставит тебя в аэропорт

Стентон. Там тебя будут ждать. Двухместный ночной истребитель от Стентона до Парижа летит сорок минут. Устраивает?

- Прекрасно. Только вот у меня нет паспорта с собой, сэр.

- Не потребуется. Если мадемуазель Пежо еще жива и еще в Париже, то она будет ждать тебя в аэропорту Орли. Обещаю. Вернешься, встречусь с тобой, а через полчаса еду в Альфингем, - он повесил трубку.

Я повернулся со связкой писем в руке и увидел миссис Турпин у открытых дверей. Она отвела от меня бесстрастный взгляд, уставилась на письмо, затем снова на меня. Через миг она повернулась и скрылась. Интересно, сколько времени она находилась здесь, подглядывая и подслушивая, подумал я?

У Шефа дело никогда не расходилось со словом. Вертолет ожидал меня в Мортоне. Самолет из Стентона доставил меня ровно через тридцать пять минут стремительного полета на аэродром Орли. Мадемуазель Пежо в компании парижского инспектора ожидала меня в служебной комнате. Кто-то, подумалось мне, проявил расторопность.

Как оказалось, было не очень трудно разыскать мадемуазель Пежо, а ныне мадам Галль. Она по-прежнему работала в том же месте, в институте Пастера, и охотно согласилась приехать в аэропорт, когда полиция пояснила, что это срочно и касается ее прошлых месяцев знакомства с Макдональдом. Она была темноволосой, полной и привлекательной женщиной сорока лет с улыбчивыми глазами, в которых светилась нерешительность, неуверенность и недоумение - нормальное состояние, когда вами начинает интересоваться полиция. Французский полицейский представил нас друг другу, и я сказал, не теряя времени:

- Мы были бы чрезвычайно благодарны, если бы вы дали нам сведения об англичанине, с которым вы познакомились в середине сороковых годов, точнее в сорок пятом или сорок шестом, о докторе Александре Макдональдс.

- Доктор Макдональд? Алекс? - засмеялась она. - Он бывал страшно рассержен, услышав, что его называют англичанином. Во всяком случае, в то время. Он был ярым шотландцем в те дни, когда я его знала. Националистом?

- Разумеется. Шотландским националистом. Насколько помню, пламенным. Всегда повторял: "Долой старого врага Англию", "Да здравствует франко-шотландский союз". Но я точно знаю, что он храбро сражался на стороне этого старого врага в прошлую войну. Возможно, не был столь искренен, - она внезапно умолкла, посмотрела на меня проницательно и задумчиво. - Он... он мертв, да?

- Нет, мадам, он жив.

- Но у него неприятности? Неприятности с полицией?

Она оказалась сообразительна и умна, сразу уловила едва заметную смену тона.

- Боюсь, что да. Как и когда вы с ним впервые встретились, мадам Галль?

- За два месяца до окончания войны или за три... Полковник Макдональд был направлен в Сен-Дени на поенный химический завод, которым раньше владели фашисты. Я работала в исследовательской группе на этом заводе, уверяю вас, не по собственному желанию. Я не знала тогда, что полковник Макдональд блестящий химик, и взяла на себя труд объяснить ему различные химические процессы и устройство производства. Еще не закончилась смена на заводе, как я обнаружила, что он знает гораздо больше, чем я предполагала, - она засмеялась. - Кажется, я понравилась храброму полковнику. А он мне.

Я кивнул. Судя по пылкому тону ее писем, она не все говорила о своих чувствах.

- Он оставался в Париже несколько месяцев, - продолжала она. - Не знаю точно, чем он занимался, но вроде бы вопросами технического характера. Все свободное время мы проводили вместе. - Она пожала плечами. - Это все так давно было, словно в ином мире. После демобилизации он вернулся в Англию, потом приезжал на неделю, пытался найти работу в Париже, но не смог. Думаю, в конце концов он получил какую-то исследовательскую работу у английского правительства.

- Вы когда-нибудь подозревали что-либо темное или достойное порицания в полковнике Макдональдс? - прямо спросил я.

- Никогда. Если бы подозревала, то не общалась бы с ним.

Искренность, достойные манеры исключали возможность сомнения в ее словах. Внезапно я почувствовал душевную пустоту. Наверное, прав был Шеф, и я просто теряю время, драгоценное время. Если, конечно, можно назвать драгоценным потраченное в пустых поисках время. Кэвел, возвращающийся с поджатым хвостом домой.

- Ничего? - настаивал я. - Ни одной черты, которая заставила бы вас задуматься?

- Хотите оскорбить меня? - тихо спросила она.

- Простите. - Я изменил подход. - Можно спросить вас, вы любили его?

- Надеюсь, не доктор Макдональд послал вас сюда? - спокойно сказала она. - Вы должны были узнать об этом из моих писем. Вам ответ известен.

- А он любил вас?

- Любил. Во всяком случае, он делал мне предложение. Не меньше десятка раз. Это вам может кое-что сказать, не так ли?

- Но вы не согласились, - возразил я. - Если вы любили друг друга и он просил вас выйти за него замуж, то можно поинтересоваться, почему же вы отказали ему?