Дьявольский заговор (ЛП)

Увидев её, он вызвал бурю эмоций внутри себя. Перед сегодняшним вечером он построил стену вокруг своих эмоций, когда дело касалось Марни. Это был механизм самозащиты, способ подготовить себя к неизбежному разочарованию, о котором он всегда знал. Он знал это, потому что так было всегда. Он завязывал крепкие дружеские отношения с девушкой за девушкой, и они редко куда-либо приводили. И в начале этих вещей он всегда знал, что конец уже находится в разработке, скрываясь где-то там, прямо за горизонтом. Но каждый раз он брался за дело, потому что его подхватил прилив нового увлечения. Несмотря на это, какая-то часть его отчаянно надеялась, что, может быть, только может быть, с Марни всё обернётся иначе. Эта стена вокруг его сердца была построена слабее, чем обычно, и сегодня вечером она разрушила её для него… просто не так, как он надеялся. Он любил её. Он любил её сильнее, чем когда-либо кого-либо ещё.

И ей было наплевать на него.

В любом случае, это не имело значения.

Марни мягко опустилась на кровать рядом и склонилась над ним. Выражение её лица всё ещё оставалось пустым, когда она наклоняла голову из стороны в сторону, внимательно изучая его. Затем она вздохнула.

— Посмотри на себя, Майк. Ты в чертовском беспорядке.

Он хмыкнул.

Она покачала головой.

— Всё, что тебе нужно было сделать, это согласиться с этим, ты знаешь. Ты мог бы заниматься со мной любовью уже прямо сейчас.

Его больные глаза широко раскрылись при этом замечании, опухшие веки задрожали.

Она кивнула.

— Я не дразню тебя. Я говорю тебе, как есть, — она снова покачала головой. — Или как это могло быть. Если бы ты хоть немного открыл свой разум. Если бы ты только уловил возможности. Я думала, что знаю тебя, Майк. Я думала, что поняла тебя, — когда она говорила, её голос смягчился, в нём прозвучало явно искреннее сожаление. — Иначе я бы никогда не втянула тебя в это.

Она наклонилась ближе, зажала угол полоски изоленты между большим и указательным пальцами и медленно отклеила её от его лица. Майк выплюнул комок ваты, оказавшийся розовым женским носком, и несколько раз грубо кашлянул.

Он посмотрел на Марни глазами, затуманенными свежими слезами.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Ты выбила из меня всё дерьмо, — он всхлипнул при воспоминании о том, как её кулак снова и снова врезался в его плоть. Дикое выражение её лица в эти моменты будет преследовать его до конца его дней — если, конечно, у него ещё останутся дни, кроме этого. — Ты не… останавливалась…

Она кивнула.

— Я должна была, Майк. Это был единственный способ сохранить своё лицо после того, как ты нас отверг.

— Я не понимаю. Я не понимаю, как ты могла сделать это со мной. Я… — он тяжело сглотнул и выдавил из себя слова. — Я тебя люблю.

— Я знаю, — тот оттенок печали вернулся, хотя на этот раз он не был уверен, был ли он настоящим. Было ощущение, что она снова начала манипулировать им. А может, и нет. Может быть, это снова была просто паранойя. В этот момент трудно было заметить разницу. — Я очень много работала, чтобы заставить тебя полюбить меня.

— Значит, вот что это всё было? Работа?

Она покачала головой.

— Конечно, нет. Надя поручила мне набрать тринадцатого члена группы, потому что я всегда лучше всех выявляла особенных, редких, у которых есть всё необходимое, чтобы быть частью того, что мы делаем. В конце концов, я была тем, кто изначально привёл её в группу.

Майк нахмурился.

— Хм-м-м…

— Это тебя удивляет?

Майк бы пожал плечами, если бы был на это способен. Но его руки были туго вытянуты в обе стороны, а запястья привязаны к латунным перекладинам спинки кровати отрезками верёвки.

— Наверное, я просто решил, что весь этот заговор был её идеей.

Марни покачала головой.

— Нет. На самом деле, это была более или менее моя идея. Я была одним из трёх первых членов-основателей.

Майк покосился на неё.

— Чего-чего?

— Ты слышал меня.

— Так что ты мне говоришь, Марни? Ты просто однажды решила основать сатанинский культ, потому что… почему? Это просто казалось забавным занятием?

— Я сделала это, потому что хотела служить Сатане и потому что я выросла в такой вере. Я знаю, это звучит смешно для тебя, но это правда.

— Сейчас мне мало что кажется смешным, могу тебе сказать. Так кто же были два других основателя?

— Блейк был одним из них. Другого… больше нет с нами.

— Что с ним случилось?

Марни улыбнулась.

— Ты имеешь в виду, что с ней случилось? Ты знал её, на самом деле. Она работала с нами в колл-центре. Николь Симмонс.

Майк долго молча смотрел на неё, пока обдумывал это. Поначалу это откровение почти оцепенело от шока. Это сменилось вспышкой зажигательного гнева, прошедшего в мгновение ока и вновь сменившегося страхом. Он выдохнул и сказал:

— Николь мертва. Несчастный случай.

Марни коснулась его нежной щеки. На этот раз в её выражении было что-то почти жалостливое.

— Часть этого правда. Я позволю тебе самому решить, какая часть.

— Это безумие. Ты говоришь об убийстве.

Марни пожала плечами.

— Это один из способов так назвать это, если ты смотришь на это через призму правил и положений нормального общества.

— Чёрт возьми, Марни. А как ещё на это посмотреть?