Дидро и цивилизация России

В письме к Екатерине II от 13 сентября 1774 года из Гааги Дидро сообщил о работе над «Замечаниями на Наказ»: «Я перечитал Ваш Наказ депутатам собрания, которое Вы созвали для выработки законов; я дерзнул перечитать его с пером в руках»[421]. 17 сентября он писал императрице уже из Парижа: «Здесь льстят себя надеждой, что Ваше Императорское Величество вновь обратилось к своему проекту законодательства. Это заставило меня перечитать Ваш Наказ; я осмелился набросать к нему несколько размышлений»[422]. Однако при жизни философ не направил в Россию своих «Замечаний на Наказ». Он, кажется, сознавал, что давать их в руки императрицы в таком виде было опасно и невозможно. В этом он, по-видимому, убедился и в споре с Д. А. Голицыным, который, прочитав новое сочинение своего друга, ужаснулся его радикализму и даже, по свидетельству Ж.-А. Нэжона, похитил его у автора. Ж. Дюлак высказал интересную гипотезу о том, что Голицын, опасаясь за свою карьеру дипломата, выкрал рукопись Дидро, снял с нее копию и уничтожил подлинник. Выйдя в отставку и не собираясь возвращаться в Россию, он вернул копию автору, который внес в нее свои поправки. Эта рукопись, переписанная рукой секретаря Голицына И. М. Васильева, с замечаниями Дидро сохранилась в фонде Вандель[423]. С нее, по-видимому, была сделана копия для Екатерины II. Версия крупнейшего знатока «русских» текстов Дидро выглядит солидно, но все-таки не вполне проясненным остается вопрос, почему философ, возвратившись в Париж и обнаружив пропажу, сообщал императрице о работе над «Замечаниями».

Екатерина II смогла познакомиться с «Замечаниями на Наказ» уже после смерти автора, когда получила рукопись вместе с купленной ранее библиотекой Дидро. Она раздраженно писала М. Гримму 23 ноября 1785 года:

В каталоге библиотеки Дидро я нашла тетрадь, озаглавленную «Замечания на Наказ ее Императорского Величества депутатам для составления законов». Это настоящий детский лепет, в котором не сыщешь ни знания обстоятельств, ни благоразумия, ни предусмотрительности. Будь мой «Наказ» во вкусе Дидро, он перевернул бы Россию вверх дном. Я утверждаю, что мой «Наказ» не просто хорош, он превосходен и точно соответствует обстоятельствам, ибо на протяжении 18-ти лет своего существования не принес никакого зла. Более того, все добро, проистекшее с тех пор и почитавшееся таковым в целом свете, порождено принципами, установленными данным Наказом. Критика легка, тяжело искусство, вот что можно сказать, прочитав «Замечания» философа, которому на всю жизнь хватило благоразумия жить под покровительством[424].

По всей вероятности, императрица приказала уничтожить эту рукопись. Однако при жизни Дидро не давал Екатерине II повода для открытого раздражения.

Возвратившись в Париж 21 октября 1774 года, Дидро в разговорах продолжал превозносить русскую императрицу и «чудеса» России. Как иронически писал живший в Париже швейцарский писатель и поклонник Руссо Ф.-Л. Эшерни (1733–1815), эпически преувеличенное воспевание добродетелей и великих качеств Екатерины, наводило его на мысль, что Дидро был бы прекрасным переводчиком Гомера. «Дидро был очень благодарен императрице за выказанную ему доброту; она сформировала фонд его бесед о России, его наблюдений и большого количества интересных анекдотов. Я их не привожу, поскольку возможно, что он их включил в какие-то неизвестные опубликованные или неизданные мемуары, которых я не знаю, так как я не читал всех сочинений Дидро»[425]. Как видим, просветитель рассказывал своим знакомым о беседах с Екатериной и составленных по этому поводу записках.

Изучение русского языка Дидро не продолжил, а подаренные ему русские книги продал в Королевскую библиотеку. По словам А. Уилсона, «продажа этих книг была символом крушения его мечты о новом „русском“ издании Энциклопедии»[426]. В бумагах фонда Вандель имеется неясное указание на то, что философ сжег какие-то свои записки о «русском путешествии»[427]. Возможно, он не хотел, чтобы обнаружилось противоречие между похвалами императрице и критическими заметками по поводу русских реалий.