Диего Марадона. Автобиография

Как можно было ожидать, матч аргентинцев и итальянцев широко обсуждался. Баньи и Руджери сцепились несколько раз, очень зрелищно. Баньи говорил мне по-итальянски, чтобы я передал Головастому, что он сукин сын, как будто тот не понимал, а Головастый, в свою очередь, спрашивал меня, что можно было ответить Баньи, чтобы вывести из себя. «Да ла-аа-адно тебе, ничего ему не говори… Или скажи ему cornuto[4] – и готово». И всякий раз, когда приближался Сальваторе, Руджери говорил мне: «О‑оо, смотри, на меня надвигается корнуто». И тот выходил из себя.

В Италии играли Ширеа и Кабрини из «Ювентуса», Бергоми и Альтобелли из «Интера». «Верона» являлась модной командой и передала таких игроков, как Ди Дженнаро, Гальдеризи, Галли играл во «Фиорентине» и Бруно Конти – исключительный тип, с которым я всегда обнимаюсь при встрече, был игроком «Ромы». Я помню, что до чемпионата, когда все говорили о кандидатах, я не мог понять, как можно было бы его не включать. Он был современным игроком для того времени. И вышел с чемпионским титулом в 1982 году, в том чемпионате, в котором Джентиле стер меня в порошок. Эта предыстория тоже имела свой вес.

Стиль Джентиле не являлся мерой для всех остальных. Итальянские защитники в основном готовились к тому, чтобы наилучшим образом отнять у тебя мяч, они были настоящими художниками индивидуальной защиты… Кабрини, «ухажер» Италии, как о нем говорили, был тонким игроком.

И также там присутствовал Верховод… Мамочки, Верховод! Этот тип прекрасно останавливал мяч, вот такущие ножищи у него были. Родился он в Италии, но был сыном советского военнопленного. Он представлял собой такого цепного пса советского типа, трансформированного в скалу в итальянском стиле. Кроме того, Верховод молниеносно отбирал мяч и потом всегда передавал его товарищу. Очень прилежный игрок. Первоклассный защитник.

Я много говорил о нем до матча с Бичи Борги. Очень много. Хорошо вспоминать такие моменты с ходом времени, чтобы все узнали правду о формировании команды. На том этапе чемпионата журналисты и все остальные очень давили на Билардо, чтобы Борги играл со мной. Я тоже хотел играть с Борги. Я с ним много нянчился, потому что это было необходимо, мне следовало находиться рядом с ним. Он был еще совсем мальчишкой, а Билардо не очень в этом разбирался. Я помню, что даже одолжил ему аппарат, который Даль Монте сделал мне для лодыжки, потому что у Борги с ними были огромные проблемы.

Дело в том, что Билардо поставил его в основной состав в игре с Италией. С Вальдано впереди. Остальной состав включал Нери на воротах, Кучуффо вместо Негро Клаусена, недвижимые Браун и Руджери, и Гарре. Джусти, Батиста, Бурручага и Марадона, наизусть. И Хорхе с Борги.

Тогда я уже взялся за Бичи и сказал ему:

– У тебя мяч будет отбирать Верховод. Его легко обойти, особенно с твоими способностями. Но и он может легко отобрать мяч, понимаешь меня?

– Да…

– Смотри. Ты его «цепляешь» и обходишь, но, если зацепишь еще раз, он быстренько переместится, и когда ты поднимешь голову, он уже будет перед тобой, понимаешь?

– Да…

– Я тебе это говорю, потому что он следил за мной, и на трех первых мячах с ним произошло то же самое. На четвертый раз я сделал пим-пум, коснулся мяча и убежал.

Не знаю, понял ли Бичи меня, но его движения послужили тому, чтобы занять Верховода. У Бичи был огромный талант, но в том матче он был как-то рассеян и в следующем тоже.

Что есть то есть, с того матча мы начали верить в себя. Это была вторая игра чемпионата, после выигрыша у тех корейских мастеров карате, и мы стойко противостояли команде, которая была не в лучшей форме, но имела огромный опыт и была в фаворитах.

Мы отлично держали оборону, много двигались в центре и агрессивно атаковали. Клаусен вышел из основного состава защиты после очень слабого дебютного матча. Мне очень нравился Эль Негро, но в Мексике он не шел словно танк по флангу как в «Индепендьенте». Вышел Кучуффо и начал зарабатывать себе место, хотя он еще не играл как полузащитник, но занялся Гальдеризи. Мы продолжали вчетвером в линии, Тата играл более свободно, и Головастый, который сожрал Альтобелли, как полузащитник; Гарре по левому флангу, где его ждал Бруно Конти.

Каждый играл там, где чувствовал свое место. Бурру играл левее и был очень важным на выходе, больше, чем в игре с корейцами. Эль Чечо было некомфортно, и Билардо поставил его в начале второго тайма. Батиста так разозлился, что даже угрожал вернуться в Буэнос-Айрес. Такой была эта команда: много «начальников», показывающих Билардо, кто хозяин на поле.

Идея состояла в том, что у нас с Бичи будет мяч и мы быстренько проведем атаку, чего не мог сделать Вальдано, не владеющий нашей короткой передачей, но зато обладающий огромным шагом, который позволял ему больше добиваться впереди. Бичи хотели заставить начинать атаки с нашей половины поля, и в итоге он не знал, где играет.

О чем и речь: потом все говорят о тактике и точных попаданиях Билардо, что для меня было не так.