Диего Марадона. Автобиография

Вот о чем мы говорили во время разминки, перед тем как выйти на поле. Правда, что это был не просто еще один матч, это был очень важный матч! Как только мы поняли, что нам предстоит игра с нашими врагами в войне, в голове появилось множество мыслей. Мы пошли смотреть матч с Парагваем на стадионе «Ацтека». Англичане легко победили. Я не удивился, что они прошли, они были лучшими.

С ними нам предстояло играть на этом же стадионе в полдень. Нам оставалось пять минут разминки, в половине одиннадцатого утра ожидался автобус. Но в девять утра мы уже выстроились на поле, словно солдаты. Обычно я сплю долго, как зверь, но в тот раз я проснулся раньше, чем когда-либо. Я не мог дождаться начала матча, мне хотелось уже выйти на поле и закончить всю эту болтовню…

В раздевалке царила та же атмосфера. Единственное, о чем мы говорили, так это о том, что мы будем играть в футбол и что мы терпим поражение в войне, но не по нашей вине и не по вине парней, против которых мы идем играть. И думаю, этого было достаточно, чтобы выйти на поле с нужным настроем.

Об этом я говорил со своими ребятами. Потому что наша команда была очень напряжена. Мы выполнили все ритуалы, как и в предыдущих играх. Пока у меня не было этого бандажа от Кармандо, я рисовал игрока на полу. И огораживал его, чтобы кто-нибудь не наступил на него, охранял… Статуя Девы Марии была тоже на месте, все шло как нужно.

Есть одна фотография, которую я навсегда запомнил, очень красивая, особенная. Две команды тренировались на поле, которое находилось позади стадиона, за аркой. Было около 115 000 человек на площадке, но я слышал только стук шипов о металлический пол. Мы уже не разговаривали. Ни между собой, ни с другой командой.

Мы успели поприветствовать друг друга, поскольку до этого все игроки находились в общей комнате, где собрались вместе обе команды. С Гленном Ходдлом я уже сталкивался, он играл в команде «Тоттенхэм Хотспур», и у нас были хорошие отношения. И более того, англичане воспринимали игру очень серьезно, с уважением, как и должно быть, и мы относились к игре точно так же.

Единственное, о чем мы говорили, так это о том, что мы будем играть в футбол и что мы терпим поражение в войне, но не по нашей вине и не по вине парней, против которых мы идем играть.

Для них это тоже был очень трудный момент. Мы узнали, что до мачта с англичанами поговорил некий тип, скорее всего министр спорта или кто-то в таком роде, предупреждая, чтобы они тоже не превращали игру в беспредел и не теряли контроль. Все игроки находились в одинаковой ситуации.

Мы чувствовали давление извне, которое исходило от публики, от болельщиков.

Замечу, что зрители хотели просто посмотреть футбольный матч. И совершенно точно, что политический вопрос решался где-то совсем далеко, между болельщиками, между правительством, но не между игроками. Политики всегда использовали и продолжают использовать футбол, в этом я не сомневаюсь. Далеко не одно и то же сделать фотографию с игроком пато[7] или с футболистом, и политики всегда знают об этом и будут знать, из века в век. И это несравнимо с победой на чемпионате мира и командой, которая ее одержит.

Сейчас я в отличных отношениях с англичанами. Я думаю, и они относятся к нам так же, потому что каждый раз, когда какой-нибудь Марадона приземляется в Англии, на паспортном контроле ему говорят: «Ты – легенда». Мне нравится, мне очень нравится, как поменялись англичане, превратившись из хулиганов, которые убивали всех подряд, в тех, кем они являются сейчас. Теперь ты можешь прийти в майке «Арсенала» к болельщикам «Ньюкасла» – и ничего не произойдет.

И кстати, о цветах: голубая форма, в которой мы играем против Англии, имеет свою историю, очень особенную, о чем я расскажу далее.

Особенной игре – особенная футболка

Le Coq Sportif сделали очень красивую форму для основного состава. С дырочками, идеально для жуткой жары в Мексике и особенно для невыносимой полуденной жары. Но они забыли, что один матч мы сыграем в другой форме, и, думаю, не особо заботились об этом. В Пуэбла, во время матча с Уругваем, начался дождь, и голубая форма, которую нам дали, стала тяжелее промокшего свитера. Когда стало известно, что с Англией нам надо играть в другом цвете, потому что они будут в белой форме, мы все пришли в замешательство: под палящим солнцем в полдень и на высоте, на которой находился федеральный округ Мехико, нам предстоит играть в свитерах? И против Англии? Никогда!

Мы попросили сделать нам форму голубой расцветки с дырочками, как у основных игроков, но получили ответ, что для ее изготовления уже нет времени. В итоге Билардо начал резать нашу форму ножницами, дурдом.