Диету не предлагать

После того, как дверь за спиной мужчины, моего любимого мужчины, закрылась, я долго стояла, прислонившись к косяку. А потом пошла на кухню и зачем-то отметила в календаре седьмое сентября – день, когда у «Похитителей» закончится европейское турне. И начала ждать. А еще – каждый вечер или переписываться в сети, или по скайпу видеться с Максом, порою слыша подколы Дэна, который нет-нет, да и выглядывал из-за плеча блондина. И зачеркивать дни в календаре.

Но жила я не только ожиданием. Впервые за долгое время я начала общаться с отцом. Подолгу. Но не как дочь, а как новичок, что учится у мастера. Вот только снимать природу меня не тянуло. Люди – другое дело. Я ставила для себя цель: дотянуться до души, до того, что спрятано глубоко внутри каждого, и раскрыть, рассказать об этом в кадре.

По настоятельному совету отца я стала участвовать в фотоконкурсах, как российских, так и мировых. И в августе выиграла первую награду. Причем сразу стала призером International Photo Awards, заняв первое место в номинации рекламное фото: все же диплом в вузе я получила не зря. Помимо звания «Открытие года» на меня свалился еще и денежный приз в десять тысяч долларов. Бонусом я познала милую атмосферу «дружеской поддержки» участников.

Когда объявили победителя, то тут же едва уловимым флером растеклись кулуарные высказывания проигравших. Кто-то утверждал, что боке ему мое не нравится, и байонет-то раззявила… И вообще, победительница – косорукая с низкой дисперсией.

Услышав на банкете эти суждения о себе, как о выскочке, я не смогла пройти мимо. Зажимая под мышкой диплом, с милой улыбочкой подплыла к группе любителей перемыть кости и объективы, и на чистейшем английском вежливо-вежливо заявила, что всем недовольным я лично могу грип расшихить, кропнуть фулфрейм, тилт – шифт прикрутить и поделиться другими секретами мастерства. В итоге завязалась жаркая дискуссия. С учетом состава участников – международная. А я заполучила как ярых хейтеров, так и неожиданно полезные знакомства и даже дружеские связи.

Не сказать, чтобы эта победа далась мне легко: одни только сражения с начальством за мое свободное время чего только стоили. И все же я победила, сумев вытребовать у Илларионовой не только вторую секретаршу, чтобы я могла работать посменно, но и повышение зарплаты.

Это обошлось мне в километр нервов, тонну железной выдержки и три разговора в кабинете Илларионовой с глазу на глаз, после которых начальство сыпало молниями и вообще могло неделю заменять электростанцию, обеспечивая светом целый район.

Я все-таки добилась того, чтобы у меня было время для любимого дела. Съемок. Которыми, как я чувствовала, могла бы неплохо зарабатывать на свадьбах, фотосессиях, стоках. Но для меня важнее было заявить о себе, добиться признания. Не ради собственного эго, нет. Ради Макса. Ради себя. Чтобы быть равной ему. Ведь имя и репутация – лучший щит от журналистов и поклонниц.

А еще – чтобы я могла сама себя уважать. Знать, что способна добиться чего-то в этой жизни не потому, что я подруга рок-звезды или дитя союза талантливого фотографа и выдающегося ученого. Не быть в тени кого-то, а самой отбрасывать тень.

Победа окрылила. И я стала снимать еще больше, лучше. После того, как я вошла в финал международного конкурса Red Bull Illume, и мои работы попали на выставку, меня заметили и в России.

Нет, миллионные контракты на меня не свалились, но мои снимки стали покупать. Обо мне стали упоминать. И не как о девушке звезды, а о фотографе с хорошим потенциалом.

Эпилог

Сашка с Клюквой мирились вдохновенно. Причем в процессе примирения несколько раз едва не подрались. Моя сестренка, как выяснил на собственной шкуре рыжий, девушка вспыльчивая, но отходчивая. Отходив его пару раз тем, что под руку попалось, простила и успокоилась.

А вот я, узнав о том, что эти двое наконец заключили перемирие, почтила память о их «войне» минутой бурчания. Ну это же надо было в процессе «урегулирования конфликта» разбить любимую бабушкину вазу! И неважно, что та была ужасной на вид. И склеенной уже трижды (моя работа!). Она была памятью о бабушке, и точка!

Сестрёнка, чувствуя вину, все же напомнила, что этой «памяти» у меня полквартиры. Но на следующий день я обнаружила, что ваза тщательно склеена. В четвертый раз.

Лето заканчивалось, а Сашка с Клюквой уже вовсю ходили под ручку, когда я, выиграв в конкурсе фотографий и получив второй приз, решила, что секретарскую работу пора бросать. Правда, с первого раза не добросила. Илларионова кричала, неистовствовала, напоминала о том, что и так пошла мне на уступки, наняв вторую секретаршу, и под конец даже предложила еще один отпуск. На целый месяц. Я отказалась и еще две недели отрабатывала положенное по КЗОТу.

А потом с головой ушла в любимое дело. Стала заниматься тем, о чем хотела думать постоянно, чему с радостью бы посвящала каждую свободную минуту, тем, от чего получала удовольствие, кайф.