Дигха Никая

– “Хорошо, господин”, – согласился брадобрей Бхесика с брахманом Лохиччей, приблизился к Блаженному и, приблизившись, приветствовал Блаженного и сел в стороне. И сидя в стороне, брадобрей Бхесика так сказал Блаженному:

– “Господин, брахман Лохичча спрашивает Блаженного, прошла ли его болезнь, прошел ли недуг, хорошо ли здоровье, как сила, благополучно ли самочувствие, и говорит так: “Право же, пусть досточтимый Готама соблаговолит завтра принять вместе с толпой монахов пропитание у брахмана Лохиччи”.

И Блаженный соблаговолил сделать это, пребывая в молчании.

6. Тогда брадобрей Бхесика, видя согласие Блаженного, поднялся с сиденья, приветствовал Блаженного, обошел его с правой стороны, приблизился к брахману

Лохичче и, приблизившись, так сказал брахману Лохичче:

– “Мы передали, господин, твою речь этому Блаженному: “Господин, брахман Лохичча спрашивает Блаженного, прошла ли его болезнь, прошел ли недуг, хорошо ли здоровье, как сила, благополучно ли самочувствие, и говорит так: “Право же, пусть досточтимый Готама соблаговолит завтра принять вместе с толпой монахов пропитание у брахмана Лохиччи”. И вот Блаженный соблаговолил сделать это”.

7. И вот с исходом этой ночи брахман Лохичча приготовил в своем жилище изысканную твердую пищу и нежную пищу и обратился к брадобрею Бхесике:

– “Иди, дорогой Бхесика, приблизься к отшельнику Готаме и, приблизившись, сообщи отшельнику Готаме о времени: “Пришло время, почтенный Готама, – пища готова”.

– “Хорошо, господин”, – согласился брадобрей Бхесика с брахманом Лохиччей, приблизился к Блаженному и, приблизившись, приветствовал Блаженного и стал в стороне. И стоя в стороне, брадобрей Бхесика сообщил Блаженному о времени: “Пришло время, господин, – пища готова”. И тогда Блаженный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду и приблизился с толпой монахов к Салаватике.

8. А в это самое время брадобрей Бхесика шаг за шагом следовал за Блаженным. И вот брадобрей Бхесика так сказал Блаженному:

– “У брахмана Лохиччи возникло такого рода греховное ложное воззрение: “Ведь если бы отшельник или брахман достиг хороших свойств, то, достигнув хороших свойств он не смог бы передать их другому, ибо что один может сделать для другого? Подобным же образом человек, разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы. И вот я говорю, что свершение этого есть греховное свойство алчности. Ибо что один может сделать для другого?” Хорошо будет, господин, если Блаженный освободит брахмана Лохиччу от этого греховного ложного воззрения”.

– “Поистине, так и может случиться, Бхесика, поистине, так и может случиться, Бхесика”.

9. И вот Блаженный приблизился к жилищу брахмана Лохиччи и, приблизившись, сел на предложенное сиденье. И брахман Лохичча своей рукой угостил и насытил толпу монахов во главе с Буддой изысканной твердой пищей и нежной пищей. Когда Блаженный, поев, смыл сосуд для подаяний и руки, брахман Лохичча выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне. И Блаженный сказал так сидящему в стороне брахману Лохичче:

– “Правда ли, Лохичча, что у тебя возникло такого рода греховное ложное воззрение: “Ведь если бы отшельник или брахман достиг хороших свойств, то, достигнув хороших свойств, он не смог бы передать их другому, ибо что один может сделать для другого? Подобным же образом человек, разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы. И вот я говорю, что свершение этого есть греховное свойство алчности. Ибо что один может сделать для другого?”

– “Да, почтенный Готама”.

10. – “Как же ты думаешь об этом, Лохичча? Обитаешь ли ты в Салаватике?”

– “Да, почтенный Готама”.

– “Если бы, Лохичча, кто-нибудь сказал: “Брахман Лохичча обитает в Салаватике –

пусть же брахман Лохичча один пользуется доходами, получаемыми от Салаватики, и не делится с другими!” – то говорящий так наносил бы ущерб живущим в зависимости от тебя, или нет?

– “Наносил бы ущерб, почтенный Готама”.

– “Будучи наносящим ущерб, сочувствовал бы он им или не сочувствовал?”

– “Не сочувствовал бы, почтенный Готама”.

– “Пребывает ли мысль у не сочувствующего в дружелюбии к ним или во вражде?”

– “Во вражде, почтенный Готама”.

– “Когда мысль пребывает во вражде, является ли это ложным воззрением или истинным воззрением?”

– “Ложным воззрением, почтенный Готама”.

– “При ложном же воззрении, Лохичча, говорю я, сужден один из двух путей – возрождение в аду или в образе животного”.

11. – “Как же ты думаешь об этом, Лохичча? Обитает ли царь Пасенади из Косалы в Каси и Косале?”

– “Да, почтенный Готама”.

– “Если бы, Лохичча, кто-нибудь сказал: “Царь Пасенади из Косалы обитает в Каси и Косале – пусть же царь Пасенади из Косалы один пользуется доходами, получаемыми от Каси у Косалы и не делится с другими!” То говорящий так наносил бы ущерб живущим в зависимости от царя Пасенади из Косалы, – к тебе и другим – или нет?”

– “Наносил бы ущерб, почтенный Готама”.

– “Будучи наносящим ущерб, сочувствовал бы он им или не сочувствовал?”

– “Не сочувствовал бы, почтенный Готама”.

– “Пребывает ли мысль у не сочувствующего в дружелюбии к ним или во вражде?”

– “Во вражде, почтенный Готама”.