Дик с 12-й Нижней

Мать увидела, как дрожат губы Дика, как наливается влагой незавязанный глаз, и поняла: сейчас его лучше не трогать.

- Доктор, - обернулась она к Паркеру, - что случилось, куда вы собрались с Диком?

- Домой, миссис Гордон. Лицо матери просветлело:

- Домой? Значит, лечебница не нужна, можно без лечебницы обойтись?

- Я бы этого не сказал... - пожал широкими, как диванные валики, плечами доктор. - Просто Дика пока не приняли в лечебницу.

- Почему же? Неужели места нет? Ведь вы созванивались.

- Нет, место есть, но нет этого... - Пальцами правой руки Паркер сделал движение, каким пересчитывают деньги.

Миссис Гордон смутилась:

- Да-да... Я не могла раньше. Сдать полис оказалось вовсе не просто.

- И вы сдали? - Паркер наклонил голову в широкополой шляпе.

- И ты сдала? - поднял Дик голову в повязке.

- Сдала... Куда пройти, чтобы внести деньги? Услышав слово "деньги", Грейди, ни слова не говоря, распахнул дверь. Все вступили в холл. Мать сняла пальто и шляпку, Паркер снял пальто и шляпу, Дик снял куртку.

Мать и доктор ушли куда-то. Дик снова сел в кресло. На этот раз ждать пришлось недолго. Скоро появилась довольная, улыбающаяся миссис Джен:

- Ну вот, Дик, теперь всё в порядке. Пойдем, надо тебя скорее в постель уложить. Ты, должно быть, совсем замучился, бедняжка.

Дик действительно еле держался на ногах. Ничего не говоря, он покорно поплелся за сиделкой.

Они снова пошли по коридору с дорожкой. Дик не заметил, как сзади кто-то нагнал его, обнял за плечи, привлек к себе. Он даже не сделал попытки обернуться, он и так совершенно точно знал: это ма.

И не ошибся. Взволнованный голос матери раздался над его ухом:

- До свиданья, Дик, родной! Скорей выздоравливай, мой мальчик!

- До свиданья, ма... - Дик помолчал с минуту. - Ма, скажи: па очень жаль было сдавать полис?

- Вот глупенький! - сказала мать. - Что значит - жаль? Когда нужно для здоровья, тогда ничего не жаль. Ты выздоравливай скорее.

- Ладно, - пообещал Дик. - А ты будешь приходить?

- Конечно.

- И па тоже?

- Непременно.

- И Майку скажи.

Глава десятая. ВОЛШЕБНИК ИЗ МЯГКОЙ КОМНАТЫ.

ВНИЗ И ВВЕРХ

Дик до того устал и переволновался, до того исстрадался от боли, что с трудом волочил ноги. Остаток первого дня пребывания в лечебнице "Сильвия" прошел для него словно в тумане. Все, что делал он, делал как автомат. Вернее говоря, он ничего не делал, он только подчинялся. Подчиняясь миссис Джен, искупался и переоделся в больничное белье; подчиняясь незнакомому доктору, поворачивал во все стороны голову, пока тот накладывал новую повязку. Потом снова наступила очередь миссис Джен. Она накормила его овсяной кашей, дала кружку какао, привела в какую-то комнату, уложила в постель, укрыла одеялом, велела уснуть. И Дик уснул; уснул, будто в пропасть провалился.

Проснулся он от тишины. Да, в комнате было слишком тихо. Так тихо по утрам не должно быть. Утром нужно, чтобы отец возле тебя кашлял и шаркал ногами, чтобы с шумом лилась вода из крана, чтобы мать что-то говорила недовольным голосом, чтобы вдруг начинала плакать и тут же замолкала Бетси, чтобы под напором пара бренчала крышка чайника на плитке, чтобы грохотал грузовик за окном, чтобы отгибали край твоего одеяла и сквозь сон до твоих ушей доносилось: "Поздно, Дики, вставать пора".

Когда такой утренний порядок соблюдается, тогда спится особенно сладко. Но тут порядка не было, тут стояла тишина. И Дик проснулся.

Почему он не на раскладной койке, а на мягкой кровати, почему укрыт не старым ватным одеялом, а новым шерстяным с блестящим ворсом, почему тихо кругом - Дик помнил: он в лечебнице "Сильвия". Но как выглядит комната, есть ли кто рядом, он не знал. И поэтому первым делом приподнялся, огляделся.

Дик в жизни не видал подобной роскоши. Он с восхищением разглядывал небольшую светлую комнату с ковром посреди пола, с двумя кроватями у стен, с тумбочками возле кроватей, с умывальником и зеркалом в нише, с небольшим круглым столом и двумя мягкими стульями у окна. Над второй кроватью висела картина в полированной раме, изображающая двух девушек на пляже. Такую картину мать не позволила бы повесить Дома.

В комнате была и вторая кровать, но она пустовала. Дик слез на пол, походил босиком по мягкому ковру, потом подвинул стул к зеркалу над умывальником и, взобравшись с ногами на сиденье, рассмотрел себя в полосатой пижаме. Пижама была великовата, но выглядел он в ней хорошо - типичный Джон Пирпойнт Морган-младший в своей спальне перед утренним завтраком. Вот только повязка мешает. Бинты, обмотанные вокруг головы, делали лицо юного миллионера похожим на кочан капусты.

Слез он со стула в самое время: открылась дверь, и в комнату вошла миссис Джен с подносом в руках. Она поздоровалась, спросила, не болит ли глаз, поставила на стол завтрак, велела все съесть и ушла.

Овсяная каша, два яйца, ветчина, варенье, бокал с грейпфрутным соком, какао - к таким завтракам Дик не привык. Миссис Джен напрасно думала, что он оставит что-нибудь несъеденным.