Дикая магия

— Мы ищем шкатулку…

— Творение Аномиуса! — Толстый человек, стоявший за Рассуманом, тыкал пальцем в Ценнайру. — Убейте её.

— Нет! — Меч вспыхнул в руках Каландрилла. — Очен, — крикнул он, — обереги нас, ради Деры.

— Стойте, стойте! — воскликнул Рассуман. — А ты, Ликандер, попридержи язык. Здесь творится чудо, и я хочу знать какое. Им нас не обмануть, а следовательно, они безвредны.

Он говорил уверенно, и толстый колдун, что-то хмыкнув, погладил себя по залитой вином бороде.

Рассуман вновь посмотрел на Каландрилла и Ценнайру и произнёс:

— Женщину я узнаю, и, как правильно сказал Ликандер, она зомби, творение Аномиуса. Но ты, мой воинственный молодой друг, кто ты?

— Я Каландрилл ден Каринф. Аномиус мёртв.

— Да, я вижу, — кивнул Рассуман, — в тебе есть что-то от лиссеанца.

— Брат домма! — воскликнул Ликандер. — Следовательно, наш враг. Убей его! И наложницу тоже.

— Принимая во внимание его имя, можно полагать, что он действительно брат домма Лиссе. — Рассуман говорил мягко, и Каландриллу даже показалось, что он подмигнул, словно ему доставляло удовольствие поддразнивать толстяка. — Но является ли он нашим врагом? В этом я сомневаюсь, ибо брат поставил его вне закона, а бедняга Менелиан называл его своим другом. А другие? Боюсь, убить их будет очень непросто, ибо в их присутствии я ощущаю великую магию. Так, может, поговорим, прежде чем попытаемся уничтожить друг друга колдовством? — Он спокойно улыбнулся и жестом попросил Каландрилла продолжать. — Так ты говоришь, Аномиус мёртв?

— Да, — ответил Каландрилл, чуть успокаиваясь. — Он убит Рхыфамуном в момент борьбы за «Заветную книгу».

Молодой маг, стоявший по правую руку от Рассумана, довольно улыбнулся и потёр руки. Тот, что стоял слева от Рассумана, пробормотал:

— Он тот, про кого говорил нам Менелиан.

Рассуман кивнул и вновь спросил:

— А богопротивная книга, где она сейчас?

— В Анвар-тенге, на Джессеринской равнине. — Каландрилл опустил меч и вкратце рассказал им о победе над Рхыфамуном, о смерти Аномиуса и обо всем, что произошло до и после того.

Когда он замолчал, Рассуман задумчиво проговорил:

— И вы намерены забрать шкатулку и вернуть зомби сердце. Если все, что ты рассказал, — правда, девушка вполне этого заслуживает.

— Ты забываешь про Менелиана, — возмутился Ликандер.

— Как забываю я и о том, что ты был благосклонен к Аномиусу! — заявил Рассуман таким тоном, что толстяк побледнел и замолчал. — Мы тоже искали шкатулку, — продолжал Рассуман, — но безуспешно. Наша цель, — он с извиняющимся видом посмотрел на Ценнайру, — была другая, мы хотели уничтожить её. Когда Аномиус сбросил наши путы и бежал, мы воздвигли вокруг этой палаты колдовскую стену, дабы не мог он сюда вернуться. То, что вы здесь, для нас удивительно. Эти… вазирь-нарумасу, так, кажется?., видимо, обладают великой колдовской мощью, если смогли преодолеть наши заклятия. Если мы вступим в битву, боюсь, никому из нас не победить и многие пострадают.

Каландрилл не счёл нужным рассказывать ему о мирной направленности джессеритской магии, он лишь кивнул, улыбнулся и произнёс:

— Я не вижу необходимости в битве. Ежели вы позволите нам продолжить, мы удалимся, как только найдём шкатулку.

— Мы даже можем вам помочь, — сказал Рассуман. — Если Кандахар объединится с Джессеринской равниной, ваша задача может увенчаться успехом.

С началом диалога вазирь-нарумасу прекратили поиски и сейчас ждали, приготовившись защищаться. Каландрилл повернулся к ним и объяснил смысл предложения Рассумана. За вазирь-нарумасу ответил Очен:

— Мы будем благодарны за вашу помощь. Надеюсь, объединив усилия, мы найдём шкатулку. Но для начала подарим друг другу язык, дабы обойтись без перевода.

Колдуны тирана выслушали объяснения Каландрилла, отпустили стражу и ступили в палату. В течение некоторого времени воздух трещал и благоухал миндалём.

— Бураш! — вскрикнул Рассуман, когда все было кончено. — Подобное заклинание чрезвычайно полезно. А теперь объясните, как вам удалось сюда попасть?

Каландрилл нетерпеливо постукивал ногой, дожидаясь, когда они обменяются колдовскими знаниями. Ценнайра держала его за руку, все ещё опасаясь колдунов, кои так давно пытались её уничтожить. А некоторые, подумал Каландрилл, наблюдая за их лицами, и сегодня бы сделали это с величайшим удовольствием. Ликандер и тот, коего звали Лемомалем, все ещё смотрели враждебно; ещё один, по имени Каранф, пребывал в нерешительности, остальные же были на стороне Ценнайры и искренне старались помочь.