Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана»

В кресле рядом с кушеткой неподвижно сидела мрачная черная тень. Заляпанные кровью до запястий руки дрожали. Мужчина держал стакан с виски, жидкость ходила ходуном. Карпов не пил, а просто смотрел в одну точку впереди себя.

– Ты истощен, иди поспи. Только сначала умойся, – госпожа Пламберри заботливо сжала его плечо.

– Нет.

– Ты отдал слишком много. Это же не обычная магия! Нужно восстановиться.

– Я в порядке, – буркнул Демон и вперил в меня усталый взгляд. – Останусь тут.

***

В нос ударил насыщенный аромат цветов, и я поморщилась. Пахло, как в магазине, всем сразу – и розами, и лилиями, и хризантемами, и бог знает, чем еще. Мое лицо по-прежнему было повернуто в сторону кресла, где ночью сидел Карпов. Только теперь в нем спала миссис Абрамс, уставшая, но спокойная. На тумбе стояла ваза, набитая разношерстными букетами.

Позади вполголоса вели разговор трое мужчин: они ожесточенно спорили, но старались не шуметь. До меня доносились обрывки фраз, из которых сложилась картинка: Элайзу нашли. Она жива, но до сих пор в бреду, и потому ее переместили из медпункта в городскую магическую лечебницу. Артур боялся, что девушка может навредить себе или, что вероятнее, снова попробует напасть на меня.

– Не всякий маг способен использовать «Иммору» с отсрочкой и так направленно… – доносился обеспокоенный голос профессора Осворта. – Целью была Анна, без сомнений… Это был кто-то очень сильный, Артур, и очень злой. Ее хотели убить, твоя крестница выжила только чудом.

– Элайза лишь оглушила девочку, она не пыталась ее… – в фирменной миротворческой манере спорил крестный.

– Убить должна была змея, она была натаскана на мисс Дэлориан. Гремучники великолепно поддаются магической дрессировке, – разъяренно шипел Карпов. – Не из Индии же она приползла своим ходом! Ее подбросил тот же, кто обезволил мисс Рид. И мы все знаем, кто это был. Только ты, Артур, отказываешься в это верить.

– Нельзя без доказательств обвинять уважаемую женщину в попытке убийства только потому, что ее облили вином, – выдохнул крестный.

– Ты совсем ослеп?

– Ты не все знаешь! В деле слишком много нестыковок…

– А ты не думаешь, что Джина могла именно за этим сюда приехать? – было слышно, что Карпов в бешенстве. – И пока ты рассыпался в любезностях, а я, как идиот, уделял ей «особое внимание», она околдовала Элайзу Рид и, кто знает, что еще натворила? Кстати, я больше не собираюсь этого делать. Эта нелепая игра и так слишком затянулась!

– Ты не можешь отказаться сейчас, когда так важно оставаться с ней в максимально тесном контакте…

– Представь себе, могу. И в особенности – от тесного контакта, – возмущенно прошипел Карпов.

– Тебе это ничего не стоит! – повысил голос крестный. – И в ситуации военного положения…

– Мне это стоит слишком дорого. И давай закроем тему, – резко подвел черту профессор. – Почему ты думаешь, что Джорджина не причем? Ты сам говорил, что девчонка важна и имеет ценность… для другой стороны.

– Вот именно, Андрей. Ценность! Никто из них не стал бы ее убивать. Похитить, запугать, обезволить – все, что угодно. Но ее смерть им не нужна так же, как и нам.

– Джина безумна, и плевать она хотела…

– Все, хватит об этом, – поспешно пробормотал ректор.

Чтобы поглядеть на разгневанных мужчин, я попыталась приподняться на локтях, но мигом бросила эту затею: боль раздирала тело изнутри. Так что я устало плюхнулась обратно в подушку и тихонько застонала. Миссис Абрамс разлепила глаза, потянулась, хрустнула изящными белокожими пальцами и по-матерински ласково улыбнулась.

– Джулия, почему вы тут? У вас вид, будто не спали всю ночь. Совсем необязательно было...

– Я надеялась, твоя тетя прилетит. Но она так закрутилась в своем мистическом турне по Океании… – замялась миссис Абрамс, как будто винила себя в том, что не притащила тетушку силой. И что заняла чужое место. – Решила побыть с тобой вместо нее.

Слезы благодарности выступили на глаза. Я потянулась и непослушными, ослабевшими пальцами сжала ее тонкую ладошку.

– Не волнуйтесь, Аманда мне потом пришлет десяток платьев и сувенир из Австралии. Надеюсь, это будет не живой кенгуру… Так значит, это вы мне ночью ломали ребра? – добавила, завидев приблизившегося Карпова.

– Особого удовольствия мне это не доставило.

Выглядел он скверно. Изможденное лицо в мелких ссадинах, графитово-серые тени под глазами. На шее – остатки лесной грязи: он умывался, но не слишком старательно. И в уголке рта запекшаяся кровь. Но едва ли я выглядела лучше: слипшиеся и засохшие единым комом волосы намекали, что вчера госпоже Пламберри было некогда меня отмывать. А ведь кому-то пришло в голову полезть с поцелуями к исцарапанной, чумазой девице, извалявшейся в «ароматной» болотной тине…

– Мой вид поднимает вам настроение? – с долей лукавства поинтересовался профессор. От Карпова не укрылось, что я пристально его разглядываю.

– Хоть кто-то выглядит так же паршиво, как я… Зато теперь мы с вами квиты.

Сама не знаю, что имела в виду – спасение жизни или вынужденную пытку.

***