Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

- Слушайте, детки, байку о чаровнице, - Атеа хихикнула, заслышав обращение Даэн, - Давным-давно в дремучем лесу жил лесной дух. Был он собою страшен – глаза, что плошки, во тьме светились ярче, чем луна в небесах горит! Зубы острые, когти – что клинки! Да беда не в том была. Обличье он мог принимать какое сам захочет; раз – и обернулся птицей огненной, два – и скачет уже в чаще белым оленем! Так и заманивал он в трясины детей. Обернется диковинкой какой, заведет за собою ребенка – и все, не вернется домой детка. Матери убивались, горько плакали, детей за порог не пускали – да только все равно пропадали деревенские ребятишки один за одним. Всем-то интересно, что же там прячется в лесу. А в деревеньке близ леса в маленькой избушке жила ведьма, которая растила дочь. Сторонились маленькую девочку дети – да вот не утерпели; пришли к ней на крылечко да как загалдели: «Выйди, выйди, ведьмина дочь!». Девочка и вышла – глядит на них глазенками темными, сама – словно звереныш маленький. Дети и говорят ей: «А не боязно ли тебе, славненькая, в лес ходить?». Она им отвечает: «Не страшно – лес меня знает». Покачала тут головой одна девочка, руки в бока уперла, и молвит: «А не верю я тебе. Все говорят, что не боязно – да духа лесного боятся». Покачала головой маленькая ведьма: «Меня дух лесной не тронет». «А докажешь?», спрашивают дети. «Нечего мне вам доказывать – все равно чужая я вам», ответила девочка. Тогда самый старший из ребят сказал: «Ну, если ты в лес пойдешь, духа увидишь да попросишь его не красть больше детей, да нам потом расскажешь, какой он – тогда примем тебя, будем с тобой играть, никто тебя и не тронет, злого слова не скажет». Подумала чаровница, подумала – да согласилась.

- Маленькая наивная дура, - сонно пробормотала Атеа. Меред подавилась смешком.

- Вошла она в лес родной – а травы так и льнут к ее ногам, каждая веточка к ней тянется, каждый цветочек норовит ее коснуться. Шла она вдоль ручейков и оврагов, вдоль речек, пока не пришла к болотам. Вокруг – туманы, лишь мхи зеленым ковром под ногами, да ягодки клюквы алеют далеко. И вода стоит. Стала маленькая чаровница на кочку да ждет. И вот расступился туман, и вышел к ней дух лесной – какой есть. Глаза – что две луны, космы зеленые до самой земли спадают, за спиною – крылья, словно у громадной летучей мыши. Девочка и говорит ему: «Дух лесной, я пришла к тебе просить: не кради детей, не заводи их в трясину – много горя ты принес. Прошу тебя, смилуйся!». А дух ей и отвечает: «Коли просишь – смилуюсь. Только житья тебе больше не будет в деревне – возненавидят тебя, погонят прочь. Оставайся со мной». «Не могу я», отвечала девочка. «Должно мне к матери вернуться да к жителям деревни, сказать, что теперь в лес без страха можно ходить». «Ну, беги, коли должно», отвечал ей дух. Поблагодарила чаровница духа лесного да побежала домой. Пришла – а дети уже поджидают ее у самой кромки леса. Кинулась к ним маленькая ведьма и рассказала все. Дети обрадовались, в ладоши захлопали – а самый старший и говорит: «Коль договорилась ты с духом – значит, и сама бесовской породы! Ворожишь там в своей избушке, по лесу без страха гуляешь, нечисть лесную в лицо знаешь… Уходи прочь из деревни, да не возвращайся – а не то камнями забьем тебя!». Заулюлюкали дети, кто-то ведьму маленькую за косу сильно дернул. Испугалась она тогда – уж больно злые глаза на нее глядели – да побежала назад, в чащу. Видать, не солгал дух.

- Несусветная идиотка, - констатировала Атеа.

- Прибежала девочка к болотам, ноги в кровь сбила. Да сквозь слезы как закричит: «Пришла я к тебе, дух лесной! Прав ты был – не будет мне больше житья на моей земле. Разреши мне остаться с тобой!». Вновь вышел к ней дух лесной, взял ее за руку да повел сквозь туман. А во мхе, где капли крови ее упали, выросли ягоды болотные. С тех пор никто и не знает, что стало с маленькой ведьмой – только говорят некоторые путники, что если к ночи забрести на болото, можно увидеть прекрасную молодую девушку верхом на громадном звере с лунными глазами да косматой шерстью. Оберегают они свои владения, следят пристально, чтоб никто не забрался в сердце болот.

Воцарилось молчание. Меред сидела, задумчиво глядя в костер, и в глазах ее отражалась пляска огня – и что-то иное, светлое и нежное. Словно первый весенний росток. Атеа вздохнула.

- Странная сказка – и не поймешь, о чем. Но хорошая.

- Да. Хорошая, наверное, - согласилась Даэн. Это была самая первая байка, которую она услышала от матери. Казалось, что история давным-давно забылась – но нет. На губах приятной терпкостью остался привкус слов – словно туман, пахнущий влажной травой и той самой болотной ягодой, - Ладно. Поздно уже. Давайте спать – до гор всего-то день пути, там уже нам не до сна будет.

Атеа свернулась теплым клубком у Меред под боком и тихо что-то промурлыкала. Птица лениво взъерошила золотистые прядки волос подруги, а затем взглянула на Даэн.