Дикая полынь

Не одной Фриде приходится соглашаться на кабальные условия ростовщиков, представителей древнейшей, весьма распространенной в современном Израиле профессии.

Процветают в этой стране и профессиональные гаранты-поручители, к которым олим прибегают, когда вынуждены обращаться за ссудой в банк. Поручитель берет за свои услуги не меньше, чем матерый ростовщик. Достойным представителем этой новейшей профессии стал в Ашкелоне выходец из Бессарабии престарелый Борух Вольфович. По совместительству он еще регулярно доносит на замышляющих отъезд из Израиля своих клиентов. Такое патриотическое рвение высоко ценит израильская жандармерия — шируд бегакоз, вкратце именуемая "шинбет".

Для бывшего одессита Царика поручительство — вторая профессия. Основной источник его заработка — восторженные письма в Одессу о привольной и зажиточной жизни олим в Израиле, а заодно оперативная фабрикация вызовов от мифических родственников.

И вот в лапы таких отпетых зарабатывающих на чужой беде спекулянтов попадают олим, когда, подобно Фриде Т., им требуются деньги на неотложные нужды. Если Фриде даже удастся выплатить долг по голубой книжке, то разве простят ей ростовщики неуплату зверских процентов, почти удвоивших ее долг?

Словом, для многих, кто намерен бежать из Израиля, даже долгожданный штамп "нифра" в голубой книжке еще не означает полного раскрепощения от кабальных долгов.

В долговых тенетах катастрофически запутались и бывшие граждане других социалистических стран. Тбилисский шофер Яков Цацаношвили познакомился в Лоде с семьей рабочего подсобных предприятий аэропорта, приехавшей из Польши девять лет тому назад. Когда Яков пожаловался главе этой семьи на то, что за какой-нибудь год пребывания в Израиле его одолели непомерные долги, тот горько усмехнулся:

— Первые три года я выбивался изо всех сил — все надеялся как-нибудь выкарабкаться из долго. А теперь махнул рукой! Вижу, вырваться отсюда не удастся. И не один я такой — вот через дорогу живет фармацевт, бывший болгарский гражданин. Его так опутали долговыми записями в голубой книжечке, что он только плачет тайком от жены. А жена тайком от него…

Учтя горький опыт семьи бывшего польского гражданина, Лия, жена Цацаношвили, в Тбилиси занимавшаяся только домашним хозяйством и воспитанием детей, пошла на поденку. С ее помощью муж с трудом расплатился с долгами.

Кроме официальных голубых, многие олим познакомились и изведали "прелесть" книжечек других цветов. В них записаны долги лавочникам.

— Кто действительно рад нашему приезду, так это лавочники, рассказывает фотограф из Бендер Яков Моисеевич Файерман, вынужденный в израильском городе Пардескаце стать мусорщиком. — Лавочники не попрекают нас тем, что мы сразу же хотим жить в настоящих домах, как привыкли в Советской стране. Они не голосят, как другие старожилы, что мы за гроши согласны на любую работу и тем самым, голодранцы, такие-сякие, отбиваем у них заработки. Им наплевать, ходим ли мы в синагогу или не ходим. Для них мы прежде всего новые покупатели. И не очень разборчивые — не возражаем, если сахарный песок слегка подмочен, а хлеб — позавчерашней выпечки. Ведь они продают нам в долг. И владельцы промтоварных магазинов тоже рады — без кровати или, на худой конец, топчана не обойдешься! И вот в этих магазинах нам, как и многосемейным рабочим-старожилам, вынужденным залезать в долги, тоже отпускали товары в кредит, "на книжку".

— Зато делали надбавочку на цену каждой покупки, — уточняет жена фотографа Эстер Гершовна. — Конечно, — вздыхает она, — если бы муж имел там пенсию, какую получал в Бендерах, мы бы за продукты платили наличными. А в Пардескаце приходилось влезать в долги.

Долги, долги, долги. Как же добыть деньги, чтобы погасить долги? Ведь без этого не убежишь из Израиля!

Люди идут на самые вредные для здоровья работы, где положен укороченный трудовой день, но соглашаются работать сверхурочно.

И все же чаще всего приходится прибегать к продаже вещей, привезенных с собой. Для местных спекулянтов скупка таких вещей за полцены стала выгодной профессией. Неспроста в местных газетах изо дня в день помещаются объявления подобных скупщиков, вроде предприимчивого Володи Блума, неизменно подчеркивающего, что он из Бразилии. Во многих объявлениях проявляется особый интерес к изделиям советских художественных промыслов, золотым и серебряным вещам, пуху для подушек, телевизорам советского производства.

— Сколько унижений испытываешь, когда скупщики обращаются с тобой, как с собакой, — рассказывает Евгения Ковритар. — Но приходится стиснуть зубы и молчать — ведь мы в их руках. И отдаешь обручальное кольцо за гроши…

Не у каждого, однако, к моменту отъезда остаются вещи для продажи. Много вещей новоприбывшие вынуждены продавать значительно раньше, как говорят в Израиле, "ради куска хлеба для детей".