Читаем Дикая полынь полностью

Видимо, чтобы избежать наказания истории и больше не упускать "человеческий материал", ныне на аэродроме Лод еще усерднее, нежели родственников, разъединяют бывших земляков, подчас не знающих ни иврита, ни идиш.

— Такое расселение превратило мою семью в семью слепцов, — понял это на своем горьком опыте бывший тбилисец Илья Иосибашвили. — Мы ни к кому не могли обратиться, у всех был предлог нам даже не отвечать.

Глубоких стариков и старух, разлученных с молодыми родственниками, безжалостные чиновники заранее обрекают на нищету. Это, в частности, испытала на себе семидесятилетняя Нина Исааковна Алишакова. Она стала нищей.

Как же реагируют на такое явление высшие израильские власти?

Об этом можно судить по интервью генерального директора ведомства интеграции Пинхаса Дагана. Помещенное в "Трибуне" несколько лет тому назад, оно и ныне характеризует отношение сионистских руководителей к элементарным нуждам переселенцев. Вынужденный сквозь зубы признать, что грубость и бюрократизм чиновников вызывают многочисленные жалобы олим, так что те вынуждены прибегать к поискам "покровителей" из среды старожилов, этот высокопоставленный чиновник первопричину всего видит в одном: "Еще не решена психологическая (!) проблема поселения рядом детей и престарелых родителей".

Пока сионистские "психологи" решали эту проблему, многие, очень многие бывшие советские граждане были насильно, в порядке зловещей абсорбции, поселены на оккупированных землях. За три месяца до кровопролитных боев, вызванных в октябре 1973 года израильской агрессией, президент Эфраим Кацир торжественно сообщил, что очередная группа — сорок пять семей бывших советских граждан — поселена на Голанских высотах и в Питхат-Рафияхе.

Какова судьба этих людей, которых новая война застала на захваченных арабских территориях, где происходили жестокие бои? Не погребены ли эти люди под развалинами домов? Впрочем, не один только господин редактор Амальрис считает их не столько людьми, сколько человеческим материалом. А стоит ли израильским ястребам печалиться о материале?

И хотя эшелолы новоприбывших, как известно, весьма редеют, израильское правительство упорно продолжает заселять именно новоиспеченными израильтянами поселки, наспех созданные близ самых огнеопасных пограничных пунктов, на отторгнутых у арабских государств землях. В декабре 1975 года израильское министерство информации официально объявило о создании 22 новых поселений близ Голанских высот, на сирийской земле. И четыре поселения целиком предназначены для олим из Румынии и Бухары, хотя многие из них уже успели кое-как обосноваться в Ашкелоне, Араде, Шхеме и других сравнительно обжитых населенных пунктах. Даже в израильских газетах промелькнули сообщения о том, что некоторые из "абсорбированных" семей отнеслись к этому переселению как к ссылке и "переезжали с плачем и большими сомнениями".

Что ж, все это закономерный результат продуманной политики израильского правительства в вопросе расселения новоприбывших.

ВЫНУЖДЕННЫЕ ПРИЗНАНИЯ

У "абсорбированных" была одно время смутная надежда на второй съезд олим из СССР, где, как трубила вовсю израильская печать, можно будет откровенно поговорить об их бедах и перспективах. Что ж, некоторым из моих собеседников довелось стать непосредственными свидетелями попытки министерства абсорбции провести в Беэр-Шеве этот съезд. Попытка эта безнадежно провалилась: начавшийся съезд пришлось прекратить и отложить на неопределенный срок.

Только ли потому был изнутри торпедирован, как выразился министр абсорбции, съезд, что на первых же минутах вспыхнули ожесточенные споры и даже потасовки между теми, кто приехал к богатым родственникам, и теми, кому приходится жить впроголодь? Только ли потому возникли на съезде беспорядки, что делегатские мандаты достались многим подставным лицам, считавшим, что убийство религиозными фанатиками молодого выходца из Латвии — "мелочь", не заслуживающая внимания делегатов? Только ли потому сорвался съезд, что ему предшествовал "черный четверг" в Ашдоде, когда доведенные до отчаяния сотни бывших граждан Советской Грузии воздвигли баррикады, чтобы наконец был услышан их голос протеста против того, что самим сионистским заправилам пришлось назвать "страшным результатом этнической дискриминации"?

Перейти на страницу:

Все книги серии Сионизм

Дикая полынь
Дикая полынь

Р' аннотации РѕС' издателя к 1-РјСѓ изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного СЃРёРѕРЅРёР·РјР° — одного из главных отрядов антикоммунистических СЃРёР». Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых СЃРёРѕРЅРёР·мом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и РёС… прессы".Р' аннотации ко 2-РјСѓ дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена ​​против СЃРёРѕРЅРёР·РјР° — одного из главных отрядов антикоммунистических СЃРёР». Личные впечатления, подлинные документы, конкретные имена — все это дает право писателю вести с читателем живой и доказательную разговор о зверином лике международного СЃРёРѕРЅРёР·РјР°". Сатирические главы расположены СЂСЏРґРѕРј с архивными исследованиями, а вынужденные признании сионистских лидеров перемежаются с волнующими рассказами о трагической СЃСѓРґСЊР±е жертв СЃРёРѕРЅРёР·РјР°. Первое издание получило положительную оценку прессы и вызвало многочисленные отклики советских и зарубежных читателей.Р' аннотации к 3-РјСѓ изданию указывается, что новое издание дополнено главами, рассказывающие о геноциде израильских агрессоров в Ливане.Лауреат премии Ленинского комсомола Цезарь Солодарь посвятил книгу своей матери.

Цезарь Самойлович Солодарь

История
Ящик Пандоры
Ящик Пандоры

Р' своей работе "Ящик Пандоры" всемирно известный историк и публицист, последовательный борец с СЃРёРѕРЅРёР·мом еврей Лев Гунин пытается показать, что рабовладельческое, неофеодальное, "юбикитное" мышление является характерной особенностью талмудической парадигмы. Подчинение людей машинам и реальное осуществление Армагеддона естественно вписывается в "доминирующий" тип еврейского сознания, с его специфичным мессианским культом, в корне отличным РѕС' изначального христианского мессианства. Концентрация всех приводов и "верёвочек" сатанинской глобальной шпионской империи именно в руках израильтян ни в коем случае не случайность, а свидетельство глубокого кризиса, переживаемого человечеством — смертельной болезни, сегодня именуемой "СЃРёРѕРЅРёР·мом" (а вчера или завтра другими словами) и грозящей нам гибелью не на словах, а на деле.Р' сегодняшней Р оссии действуют тысячи еврейских организаций и военизированных банд. Р'СЃРµ эти организации не имеют ничего общего с Россией; они преданы только Р

Лев Гунин , Лев Михайлович Гунин

Публицистика / Культурология / История / Религиоведение / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука