Дикая полынь

— А какая, собственно, разница между ним и мной? Я, правда, не давал израильским репортерам антисоветских интервью. Но я тоже забыл, что Советская страна сделала меня человеком. Мои родители влачили бесправное существование в черте оседлости царских времен, а я стал специалистом с высшим образованием. И забыл об этом, да и не только об этом!

Второй сказал:

— Когда гитлеровцы сжигали евреев в печах концлагерей, незнакомая белорусская семья спасла моих родителей. А потом русские люди эвакуировали их подальше от фронтовой полосы, в Узбекистан. Мать мне рассказывала, как тепло заботились о них там. А я…

Третьей мешали говорить слезы:

— Недавно моя дочь вспомнила, как в детстве провела сказочный месяц в Артеке. Разве только это я забыла! Боже мой, сколько хорошего я забыла с той минуты, когда решила покинуть землю, где узнала это хорошее!..

"Как я мог забыть?!"

Люди разного возраста, разных профессий, покинувшие разные уголки советской земли, взволнованно повторяют сейчас на все лады эту фразу. Неудивительно: израильский образ жизни на каждом шагу напоминал им о том, что они смогли, вернее, посмели забыть. Вот один из сотен, из тысячи таких примеров…

— На улице оборвался электрический провод, — рассказывает Владимир Рейзин. — На моих глазах наземь упал человек, сраженный током. Я не знал, где ближайший телефон, и беспомощно озирался вокруг. Толпа, окружавшая вначале пострадавшего, быстро стала редеть. Я крикнул: "Почему не вызывают врача?" И мне деловито объяснили: надо, мол, сперва осмотреть карманы этого человека, есть ли там деньги или на худой конец солидные документы. Я не понял, о каких документах может идти сейчас речь. И мне подсказали: речь идет о документах, подтверждающих, что этот человек сможет оплатить оказанную ему медицинскую помощь. Я разъяренно крикнул: "О чем вы думаете? Человек может погибнуть!" И услышал насмешливый ответ: "Если ты банкир, вызывай врача — сам ему и заплатишь!" Когда я рассказал своей семье об этом жутком случае, все стали припоминать, сколько раз многих из наших родственников когда-то бесплатно лечили в больницах и санаториях, сколько раз врач по первому вызову приезжал на дом и днем и ночью, сколько раз… Ах, сейчас уже поздно перечислять! Сейчас в мыслях одно: как я мог забыть об этом, забыть даже на минуту! Как я мог забыть?!

Немало подобных признаний и сожалений довелось выслушать мне от бежавших из Израиля бывших советских граждан. И, вспоминая детали и подробности их повествований, отчетливо вижу, что чужбина началась для них не с пересыльного пункта.

Она началась с черной неблагодарности братской семье советских народов. С предательски закравшейся в сердце гаденькой мыслишки насчет "второй родины". С непростительного забвения того, что по-матерински сделала для них родная земля. Такое забвение — первая грань падения, приведшего их к страшной судьбе, к тому, что ныне они бывшие граждане Советского государства.

"Как на себя через года в глаза друг другу поглядите?" спрашиваем мы этих людей выразительными строками советского поэта Евгения Антошкина. Но вот даже не через года, а через месяцы, недели, дни приходит к ним жгучее раскаяние, приходит неистребимое желание вычеркнуть из жизни время пребывания на чужбине. "Поздно вы прозрели", — приходится ответить им словами поэта.

В различных странах я, как мог убедиться читатель, беседовал со многими десятками бежавших из Израиля "бывших". В этой книге приведена только незначительная часть услышанных мною исповедей беглецов — одна трагичней другой. Но если даже бывший советский гражданин и не бежит из Израиля, а продолжает через силу тянуть свою горемычную лямку там, это отнюдь не говорит о каком-то его примирении с тяжелым владычеством сионистского режима. Наглядное тому свидетельство — полученное мною после первого издания книги письмо инженера Александра Финельда, уроженца Тбилиси, которое он прислал из Израиля после семилетней "жизни без всякого смысла" в этой стране. Понимая, что сионистские власти приклеют ему ярлычок "антисемита" и по головке за откровенность не погладят, Финельд все же не скрывает своего имени, приводит свой точный адрес и без обиняков доказывает, что советский человек попросту не в силах жить в современном Израиле.

"Пишу это письмо с единственной целью образумить заблуждающихся, донести до них правду, а то они могут поверить, что в этой, во многом еще беспомощной, стране, где бесконтрольно правят капиталисты, может существовать национальное братство, культура, воспитание, общая цель, Я хочу на собственном горьком опыте предостеречь, остановить, по возможности, легковерных людей, так как по себе знаю, что потом будет поздно, останется одна затаенная тоска.