Дикая принцесса

Впервые я поняла, что он имеет в виду, говоря о том, что подобная рассеянность опасна для нас обоих. Я просто не хочу верить, что это так невозможно преодолеть.

Я тянусь вверх, обхватываю ладонями его лицо, пытаясь притянуть его к себе для поцелуя. Все мое тело словно пульсирует, словно в моих венах бьется второе сердце, которое может питаться только его губами, его телом, прижатым к моему, его членом внутри меня. Он нужен мне как пища, вода и воздух, и я чувствую, что умру, если он отвергнет меня сейчас.

На мгновение мне кажется, что он собирается меня поцеловать. Его пальцы по-прежнему прижимаются к моей щеке, и он смотрит на меня сверху вниз, и в его глазах появляется тот же взгляд, когда они опускаются к моим губам. Его рот так близко, до боли близко, и я слегка наклоняюсь, чтобы мои губы коснулись его губ.

Все тело Левина вздрагивает, как будто вместо поцелуя последовала пощечина, и он отступает назад, его рука неожиданно сильно прижимается к моему лицу, удерживая меня на расстоянии от себя.

— Ты не понимаешь, во что играешь, Елена, — пробормотал он, его голос густой от похоти. — Это не игра. И я стараюсь изо всех сил, чтобы мы оба остались живы.

Он отступает назад, его рука обхватывает мою руку, когда он поднимается на ноги и тянет меня за собой. Другая его рука ложится на мою талию, поддерживая меня, чтобы я не слишком нагружала больную лодыжку, но он держит дистанцию, не прикасаясь ко мне ничем, кроме своих рук.

— Тебе нужно лечь спать, Елена, — говорит он, и я слышу, как напряжены эти слова, как трудно ему отказать мне.

Но он все равно отказывает мне. Это осознание болезненно пронзает меня, и я впиваюсь зубами в нижнюю губу, а глаза горят от унизительных слез. Мне становится очень стыдно за то, что я вот так набросилась на него, и я высвобождаюсь из его хватки, направляясь к двери.

— Ладно, — шепчу я, когда он открывает дверь. — Я пойду спать.

— Елена…

Я стискиваю зубы, изо всех сил пытаясь сдержать слезы, когда делаю шаг через дверь и нащупываю ручку, чтобы закрыть ее за собой, прежде чем он успеет сказать еще хоть слово, или я разражусь рыданиями.

Я падаю в кровать и исчезаю под одеялом, закрыв глаза и пытаясь прогнать все, что только что произошло. Я чувствую себя идиоткой, думая, что это сработает, что просто войти в его комнату и разбудить его будет достаточно, чтобы заставить его отказаться от всего, что он говорил в течение последних нескольких дней.

Это чуть не привело к тому, что я бы серьезно пострадала.

Я закрываю глаза, пытаясь заставить себя уснуть, и в какой-то момент это удается. Даже мои мысли не могут преодолеть многодневную усталость, и я проваливаюсь в сон, полный бурных, бессмысленных сновидений, пока меня не будит звук открывающейся двери, не той, что между нашими комнатами, а той, что ведет в мою комнату.

Мои глаза распахиваются, и я смотрю на нее, открывая рот, чтобы спросить Левина, почему он входит через эту дверь, а не через ту, что соединяет наши комнаты. И тут я вижу два… нет, три силуэта возле дверного проема, и мой затуманенный сном мозг понимает, что это не он.

Кто-то другой нашел нас.

Я кричу. Это все, что я могу придумать. Не знаю, станет ли от этого хуже или лучше, но реакция мгновенная. Я резко выпрямляюсь, кричу во всю мощь своих легких, звук, который может быть, а может и не быть именем Левина, и слышу звук его падения с кровати в другой комнате, когда мужчины в дверях начинают заходить в мою комнату.

Один из них кричит "Заткнись, сука!", как раз когда дверь между комнатами с грохотом распахивается, и в комнату вваливается Левин, все еще голый, но уже с пистолетом в одной руке. Он прицеливается, тогда мужчины бросаются вперед, и я успеваю увернуться, когда один из них стреляет, и пуля проносится над моей головой, а я издаю еще один испуганный крик.

Один из них направляется прямо ко мне, явно намереваясь стащить меня с кровати. Как только он оказывается в пределах досягаемости, я вцепляюсь в него изогнутыми пальцами, царапая ему лицо, цепляя шею и верхнюю часть груди. Он издает вопль боли, его руки смыкаются вокруг моих, и он начинает тащить меня к себе.

Я слышу хруст кулака о кость рядом с собой и поворачиваю голову, чтобы увидеть, как кулак Левина ударяется о лицо одного из мужчин, которые с ним схватились. Двое из них борются с ним, и я поворачиваюсь назад к тому, кто пытается вытащить меня из кровати, царапаясь и кусаясь изо всех сил.

Он притягивает меня к себе, когда вытаскивает из кровати, подхватывая на руки, как будто я ничего не вешу. Я извиваюсь, впиваюсь зубами в его ухо и кусаю до тех пор, пока не чувствую вкус крови.

Мужчина кричит, отбрасывая меня назад, и боль пронзает меня, когда я ударяюсь спиной о столб кровати. Мужчина снова набрасывается на меня, пока комнату не заполняет выстрел. Я вздрагиваю и вижу Левина, который держит одного мужчину в захвате, выстрелив в другого из пистолета и пуля пролетает через двух других мужчин одновременно и валит их обоих.