Дикая принцесса

– Я не знаю. Я укусила одного, пнула в колено другого, потом схватила со стола пресс-папье и разбила окно. Кажется, грохот напугал нападавших. Проснулись слуги, я услышала голоса и сама закричала. А затем сиганула в окно и побежала. Оцарапалась сильно, весь бок был распорот. Не знаю, куда я направлялась, просто неслась по улицам, не видя перед собой ничего от страха. Потом свалилась под ноги кучке беспризорников. Они как раз выходили из подвала… оказалось, что там принимает ноллийский врач, к нему меня и отнесли. Доктор Нахри обработал и зашил рану, выслушал сбивчивый рассказ – я была так напугана, что рассказала ему о себе все. Он предложил мне спрятаться у него, но мое появление вызвало вопросы у соседей, и в итоге я оказалась в Интернате. Там появлению еще одного ребенка никто не удивился.

– Коварэн тебя там не искал?

– К тому времени я уже мало походила на Атарьяну Коварэн. По совету доктора Нахри я остригла волосы, убавила себе два года и одевалась как мальчик. Доктор на всякий случай даже сделал мне специальный пояс с… ну… чтобы со стороны казалось, что я мальчик.

Она почувствовала, что краснеет. Никто, кроме нее и доктора, о поясе не знал, это было ненужной подробностью, но слова вырвались сами собой, Гергосу хотелось рассказать все. Наконец-то рядом был кто-то, кому не страшно было рассказать даже такое!

– Нам удалось обмануть директора и других мальчишек. В первое время, конечно, за мной следили, рассматривали… Но потом перестали. Никому не стало до меня дела. Я даже от пояса избавилась, только грудь перевязывала, а если становилось сложно – шла к доктору Нахри. У него всегда можно было отсидеться несколько дней. Мне казалось, надо лишь подождать немного – еще чуть-чуть! Что-нибудь должно было произойти: кто-нибудь бы заинтересовался моим побегом, вернулся бы из Нашарата Иваро… Но ничего! Иногда какие-то странные люди спрашивали о сбежавшей принцессе, но всех их, я уверена, посылал дядя. В народе считали, что я просто испугалась свадьбы. Иваро не вернулся. Даже тетя не приехала, чтобы попытаться меня отыскать – а без денег добраться до нее я не могла, слишком далеко. Прошло несколько месяцев. Потом год. Два…

– Почему ты не обратилась за помощью?

– К кому? Почти все, кого я знала, были заговорщиками. Да и кто бы мне поверил? Шкатулка оставалась у дяди, если бы я нашлась, меня бы первым делом доставили к нему. А если нет, то попытались бы использовать, чтобы навредить семье. У нас немало врагов.

– Разве тебе не хотелось отомстить?

– Мне хотелось, чтобы ничего этого не было. Узнай кто-нибудь о заговоре, пострадал бы не только дядя. Все, кто носит фамилию Коварэн, оказались бы под подозрением. А еще у него было много сообщников, я даже представить не могу, сколько всего. Никто бы мне и слова сказать не позволил.

– Я вижу, романы все-таки пошли на пользу.

Тари улыбнулась и потерлась щекой о его плечо.

– Шкатулка, которую ты прячешь в нижнем ящике, – та самая?

Она кивнула.

– Значит, теперь у тебя есть доказательства.

– Наверное. Я так и не смогла открыть крышку. Но я не хочу мстить! Дану, я не хочу! Пожалуйста, пообещайте, что не заставите меня!

– Разве я могу вас заставить, принцесса?

Она подняла на него чуть слезящиеся глаза, впервые осознав, какое оружие вложила ему в руки. Но он должен был знать!

– Вы можете, вы все можете. Но, пожалуйста, не надо.

***

Тари ждала ответа, а Гергосу казалось, что он пьян. Заговор, план отравить рисса – он даже надеяться на подобное не смел! Воображал, будто Тари сбежала из-за какого-нибудь стыдного секрета, возможно, Коварэну пришлось согласиться на ее неравный брак с Варелли Прусто из-за карточного долга или нечестной игры с ценными бумагами. Но заговор? Отравление? И правда, попахивает дешевыми романами.

– Я никому не расскажу, – пообещал он.

Тари тут же кивнула, но облегчение на ее личике быстро сменилось еще большим беспокойством.

– Есть еще кое-что, – совсем тихо сказала она, а потом вздохнула, собираясь с духом. – Я убила человека.

– Когда?

– Весной, когда дядя похитил меня и увез в поместье Прусто. Перед тем, как вы нашли меня.

– Кто это был?

– Я не знаю, – она снова вздохнула с самым несчастным видом, – один из охранников. Он застукал меня, когда я крала шкатулку и…

– Все в порядке, – Гергос прижал ее голову к своему плечу, снова погладил. – Он работал на Коварэна и мог рассказать ему.

– Он не собирался рассказывать, – едва слышно прошептала Тари.

Что-то кольнуло, слабое подозрение, неприятная, режущая мысль, но Гергос постарался отогнать ее от себя.

– Это была случайность?

– Наверное. Он пришел, чтобы украсть золотую статуэтку, а нашел меня. Он закрыл дверь на ключ, я не могла сбежать.

Приходилось сильно напрягать слух, чтобы разобрать отдельные слова, Тари уже даже не шептала, она просто шевелила губами, и Гергос ловил сказанное в шелесте ее дыхания.

– Я хотела сказать, чтобы он ушел и что никому не расскажу… Но не смогла. Голоса не было. Мне казалось, я кричу, но… я молчала, понимаете?