Дикая птица

– Глупости! – Рогнеда с силой захлопнула книгу. – Ошибки прошлого никак не уберегут нас от ошибок будущего. Не остановят войны, не прекратят болезни и голод. Ошибки прошлого – это ошибки прошлого. Они показывают только то, насколько жалкими и уродливыми могут быть люди. И наверное, ещё и то, что люди за сотни лет нисколько не изменились.

– Почему же? – в глазах Дарена зажёгся интерес. – Люди стали лучше. Например, видя ужасы рабства, мы отказались от него. И уже вряд ли к нему вернёмся. Человеческая жизнь стала ценнее.

Рогнеда ухмыльнулась и скрестила руки на груди. Он правда в это верит?

– Мы отменили рабство сотню лет назад, потому что рабы поняли, что они могут больше не подчиняться. Их стало слишком много. Достаточно, чтобы выгрызть себе свободу. А что до ценности жизни – людей всё ещё спокойно проигрывают в карты!

– Не может быть, – Дарен недоверчиво засмеялся, но Рогнеда взглянула на него так гневно, что улыбка исчезла с лица. – Или может?

– Мою с… – Рогнеда осеклась и замолчала. Чуть не сболтнула лишнего. Нужно быть осторожной. Но правда так и рвалась наружу, слишком сильно, чтобы её удержать. Голова кружилась от желания поделиться воспоминаниями хоть с кем-нибудь. Сердце настойчиво стучало в рёбра.

– У моей служанки в Чарограде была… есть сестра, – аккуратно начала Рогнеда, тщательно подбирая слова. – Вообще-то они из довольно знатного рода. Их отец – мой воевода. Только вот он обожает карты, кости и всё, где можно проигрывать деньги. Отправил ко мне в служанки старшую дочь. Она кормила семью, потому что всё своё жалование он спускал в игорных домах. А младшую так вообще умудрился проиграть в карты.

Рогнеда стиснула зубы и впилась пальцами в плечи. На Дарена она не смотрела, взгляд был прикован к дождевым дорожкам на тёмном окне. Она и не заметила, как снова начался ливень.

– И он её… отдал? – тихо спросил Дарен.

Рогнеда повернулась. Он смотрел на неё так странно: со смесью страха и сочувствия. Словно боялся спугнуть. И она невольно доверилась этому взгляду.

– Он проиграл её Кощею. Я… её сестра попросила меня о помощи. Я не знала, что могу сделать. Сделки с чародеями не так-то просто разрушить. Это людские обещания ничего не значат. Когда в дело вмешивается магия… В общем… Я пришла к ним домой, когда Кощей явился за своим долгом. Говорят, он любит ценные вещицы. Особые вещицы. Я прихватила из казны парочку магических безделушек, но даже не успела предложить их Кощею.

Пальцы зарылись в волосы и вытащили материнский гребень.

– Он увидел вот эту штуку и предложил взять её в уплату долга.

– Он волшебный?

– Нет. Просто деревяшка, – Рогнеда повертела гребень в пальцах, маленький и лёгкий, просто симпатичный кусочек дерева. – Единственная его ценность в том, что он принадлежал моей матери. Но суть не в этом, – она горько усмехнулась, вернула гребень в косу и посмотрела Дарену в глаза. – Суть в том, что отец легко проиграл свою дочь в карты, будто вещь. А Кощей так же легко обменял её на безделушку, которая ничего не стоит. Понимаешь?

– Мне очень жаль, – сказал Дарен, будто эти слова что-то значили.

Рогнеда пожала плечами. В библиотеке повисла тишина, только свечи едва слышно потрескивали, несмело разгоняя сумрак.

– Пожалуй, на сегодня действительно, хватит, – прервал молчание Дарен и поднялся со стула.

Он нежно коснулся плеча Рогнеды.

– Можешь остаться тут…

– Я поеду домой, – она тоже поспешно поднялась на ноги. В душе ворочалось беспокойство, смешиваясь со страхом. Рогнеда внезапно осознала, что подпустила Дарена слишком близко. Не стоило с ним откровенничать. Слишком опасно. И глупо.

Она сцепила зубы и попыталась пройти мимо. Дарен хотел уступить дорогу, но шагнул в ту же сторону, и они столкнулись. Шагнул в другую сторону, но ситуация повторилась. Рогнеда зарычала.

– Да не стой на дороге! – она толкнула Дарена в плечо, он перехватил её руку.

– Рогнеда, – в его голосе было столько нежности, что у неё сжалось сердце. Так больно, страшно, что, казалось, она сейчас не выдержит и закричит, – ты сегодня с утра сама не своя.

«Я своя. Сама своя. Это ты выбиваешь меня из колеи! Это ты! Всё ты!»

Всё было гораздо проще, когда Дарен огрызался на неё, называл ведьмой и отгонял от отца. Почему он стал добр к ней? Всё было гораздо проще, когда она собиралась его убить. Надо было дать ему умереть тогда от яда птиц. Или – Рогнеда сжала кулак и с вызовом посмотрела в зелёные глаза – она может убить его прямо сейчас. Он даже не успеет испугаться. Одним движением руки она быстро заберёт весь его воздух, а когда он упадёт на колени перед ней, свернёт шею. И всё закончится. Ей больше не будет страшно.

Свободной рукой Рогнеда начала складывать печать.

– Если тебе нужно с кем-то поговорить, я… – Дарен крепче сжал её ладонь, холодную, как лёд, оттого так жадно поглощающую его тепло.

– Ничего мне не нужно, – Рогнеда вырвала руку.

Нужно. Очень нужно. Больше всего на свете сейчас ей хотелось… его.