Дикая птица

Белка снова пискнула. Дарен в ответ показал пустые ладони. Она наклонила голову набок, будто немного укоризненно, и снова дёрнула хвостом. Дарен рассмеялся и потянул руку, чтобы погладить её по носу, но белка не стремилась к близости. Поняв, что орешков не будет, она стрелой спрыгнула с плеча и тут же скрылась в ветвях.

– Когда-нибудь я познакомлю тебя с одной своей подругой, – засмеялся ей вслед Дарен. – Вы очень похожи.

Дарен собрался уже двинуться дальше по тропинке, когда заметил среди деревьев Финиста. Он сразу приметил его красный кафтан и рыжие кудри. Финист быстро шёл в сторону громадины Царских Палат. Интересно, что ему тут понадобилось?..

Дарен продолжил путь. Вскоре дорожка вывела его к беседке, которая, к его большому сожалению, не была пустой.

В беседке сидела Есения. Она улыбалась. На щеках цвели яркие бутоны румянца, а в руках она держала чёрную коробочку. Вертела её и так, и эдак, разглядывая содержимое. Есению явно радовало то, что было внутри. Она была так увлечена, что не заметила, как в беседку вошёл Дарен.

– Соколы уже дарят тебе подарки? – шутливо спросил Дарен, складывая два и два.

Есения вздрогнула, захлопнула коробочку и покраснела ещё сильнее.

– Я скажу ему, чтобы оставил ухаживания, – она отвернулась со стыдливой улыбкой на губах. – Люди могут начать болтать всякое.

– Но подарок ты всё же приняла, – беззлобно заметил Дарен и сел рядом.

– Ты же знаешь, как я люблю красивые украшения! – всплеснула руками Есения. – Но обещаю, это в первый и последний раз, любимый!

Дарен улыбнулся. Есения ему нравилась, и он жалел её. Она не чаяла в нём души, но вряд ли любила. Вряд ли в столь юном возрасте она вообще представляла себе, что такое любовь. Она скорее обожала его, так же как обожала щенков и лошадей. Это было чуткое, огромное, детское чувство, которое не имело ничего общего с отношениями мужчины и женщины.

Дарен тоже не любил её. Он заботился о ней и не хотел лишать шанса обрести любовь в будущем. Уже давно он собирался поговорить об этом с отцом, но всё время откладывал. Наверное, ждал, когда Есения действительно влюбится в кого-то, чтобы и она поддержала Дарена в решении отказаться от свадьбы. Дарен перевёл взгляд на деревья, за которыми не так давно скрылся Финист. Может быть, этот момент настал?

– Есения, – позвал он, – если тебе нравится Финист, мы могли бы…

Есения резко повернулась к Дарену. Взгляд её был обжигающе холодным.

– Нет!

– Нет, он тебе не нравится?

– Не нравится, – отрезала Есения и отвернулась. – Он не может мне нравиться, ведь мы с тобой скоро поженимся.

Дарен кивнул. Резкий тон Есении обескуражил его. Но он решил не отступать.

– Я не хочу, чтобы наш брак сделал тебя несчастной, Есения, – осторожно начал он. – А он сделает, потому что я…

– Не смей продолжать! – Есения соскочила с лавки и топнула ногой. В глазах её застыл страх. – Этот брак не сделает меня несчастной. Мы суждены друг другу, мы…

С пруда вспорхнула утка. Есения обернулась на звук и застыла, глядя в пространство широко распахнутыми глазами. Её грудь тяжело вздымалась, а ладони то сжимали, то разжимали кулаки. Потом выражение лица стало потерянным.

Есения шумно выдохнула, обвела взглядом пространство, словно была тут впервые, а затем обессиленно рухнула обратно на скамью, спрятав лицо в ладонях.

– Дарен, – жалобно сказала она, в голос вернулись привычные капризные нотки. – Отнеси меня в мою комнату.

– Тебе плохо? – с беспокойством спросил Дарен и легонько коснулся её плеча.

– Голова закружилась, – Есения оторвала ладони от лица и слабо улыбнулась. Щеки её были мертвецки бледными, а под глазами залегли тени.

Дарен повернулся к ней спиной и присел на корточки.

– Забирайся.

Есения обхватила его руками и ногами. Её холодная щека уткнулась ему в шею. Дарен подхватил Есению под колени и поднялся, слегка подпрыгнул, пытаясь отыскать удобное положение. Есения была очень лёгкой и податливой. В детстве она обожала, когда Дарен катал её на спине. Сегодня она молча и тихонько посапывала ему в затылок.

– Ты заболела? – спросил Дарен, когда они вышли из беседки и направились к Царским Палатам. – Может, вызвать лекаря?

– Так бывает, – пробубнила Есения и покрепче прижалась к нему. – Мама говорит, это от того, что я плохо питаюсь. Всегда после такого поит меня сладким чаем с пирожными. Говорит, что мне надо хорошо кушать, чтобы выносить тебе здорового наследника.

Дарен кашлянул и залился краской. Он даже думать не мог о том, что им с Есенией придётся… Он мотнул головой, отгоняя неприятные мысли. Дарен не мог перестать видеть в Есении ребёнка. Очень несчастного ребёнка.

– Тогда давай пойдём домой и нальём тебе самого сладкого чаю! – с наигранной бодростью в голосе сказал он.

– С медовыми пирожными! – радостно воскликнула Есения.

– С медовыми пирожными, – кивнул Дарен.

* * *

Когда Рогнеда открыла глаза в следующий раз, то увидела светло-голубое небо и белое маленькое солнце, которое пыталось её согреть. Громыхала телега. Пахло сеном, овцами и лошадиным потом. Каждая кочка отдавалась болью в теле. В голове витал туман.