Дикая Уайлдер

Он издал хриплый смешок и опустился на локти, высунув половину тела из спального мешка:

– Вот это да.

Он потянулся к своему рюкзаку, копаясь в нем. Лили вытерлась салфеткой, которую он протянул ей, пока он немного расстегнул спальный мешок, позволяя прохладному воздуху обдуть их разгоряченную кожу.

– Быстро соображаешь, – сказала она, бросая салфетку куда-то в палатку.

– У меня две пары трусов, и одна из них на тебе, – напомнил он ей, переводя дыхание. – Каким-то образом это дошло до меня в критический момент.

Расстегнув спальный мешок, он смог упасть на спину и провел рукой по груди, застонав.

– Ты в порядке? – спросила она.

Закрыв глаза, он издал тихий, счастливый звук, прижался к ней и обхватил тяжелой рукой ее талию, притягивая ее к себе:

– Иди сюда.

Но Лили внезапно проснулась. Как она должна была справиться с этим чувством, растущим внутри, как виноградная лоза? Она была взволнована, напугана, встревожена, испытывала облегчение и к тому же глубоко, глубоко возбуждена. Его движения рядом с ней ощущались как физическое эхо. Она вдруг стала ненасытной, прижалась лицом к его шее, чувствуя ритм его пульса, желая каким-то образом оказаться внутри него. Желая, чтобы он был внутри нее.

Лео. Влюбленный городской парень.

Она снова и снова не могла поверить, что он действительно здесь. От него пахло потом и мылом, как от напоенного полынью воздуха каньонов. Ей хотелось, чтобы его руки были на ее коже, чтобы его рот бешено двигался повсюду. Она осознавала каждую точку соприкосновения их тел: ее лицо у него на шее; их обнаженные груди, прижатые друг к другу; их бедра, ее нога, обвившая его мускулистое бедро. Воспоминания о звуке, который он издал, когда кончил, эхом отдавались у нее в голове. Существовало ли что-то более сексуальное, чем он?

Боже, она сходила с ума.

Лили отстранилась, проведя рукой по его груди. Раньше он всегда был готов ко второму раунду.

– Эй, – прошептала она, выжидая. – Лео?

Его губы раскрылись, и она почувствовала, как ее желание нарастает, предвкушая звук его голоса.

Но вместо этого из его горла раздался тихий храп.

Глава 22

Лео проснулся от того, что Лили, извиваясь, выбиралась из спального мешка и судорожно шептала: «Черт, черт, черт».

Он перекатился на живот; зрение сутра было нечетким, но не настолько, чтобы не заметить, как она пытается найти рубашку, которую он стянул с нее и отбросил в сторону ночью.

– Привет, – прохрипел он.

Она вздрогнула и закрыла грудь рукой, пытаясь влезть в футболку. Ее наэлектризованные волосы торчали во все стороны. На ее правой щеке было ярко-розовое пятно на том месте, где она прижималась к нему, а ее ответное «Привет» было резким и напряженным.

– Что случилось? – спросил он.

Лили вздернула подбородок:

– Посмотри на часы.

Он вытащил тяжелую руку из спального мешка и моргнул:

– Черт.

– Именно.

Каким-то образом они проспали все утро. Было уже девять тридцать.

– Понятия не имею, как мы так долго спали, – пробормотала она.

– Было тепло и уютно.

– Тебя вырубило после секса. – Она засунула волосы за уши. – Типичный мужик.

А потом выскочила из палатки. Он последовал за ней и потянулся на утреннем солнце. В одних боксерах, чувствуя воздух пустыни на голой коже, он чувствовал себя просто охренительно.

Скомканные штаны ударили его прямо по лицу, и Лео поймал их, прежде чем они упали на землю.

– Похоже, ты хочешь, чтобы я их надел, – сухо произнес он.

– Нам пора бежать. – Она натянула свои жесткие джинсы, затем сняла рубашку и бросила ему. Он уставился на ее груди… Не прошло десяти лет с тех пор, как он видел ее в последний раз.

Она потянулась за бюстгальтером, который уже высох на камне.

– Перестань пялиться, – сказала она, смеясь. – Сегодня будет тридцать градусов, а нам предстоит пройти почти четыре мили.

– Четыре мили – это час пути, может быть, два, если мы остановимся попить воды, – сказал он ей.

– Здесь, внизу, это не так.

Он натянул рубашку и тут же почувствовал такое пьянящее желание, что у него закатились глаза. Рубашка пахла Лили. Она была еще теплой от ее тела. Натянув ее на себя, Лео посмотрел туда, где она сидела на камнях, натягивая носки и ботинки.

«Но если тебе нужно что-то более постоянное, то… не целуй меня». Ну и смех. Как будто он мог бы остановиться.