Дикая Уайлдер

Она не стала снова сверяться с картой, а просто пошла вверх по реке, ныряя в заросли тополя и придерживаясь изгиба красной скалы справа от себя. Пройдя еще полмили, Лео почувствовал беспокойство. Каковы шансы, что там что-то осталось? С кем работал Терри и сколько их? Зачем Терри взял с собой Брэдли, Лео и Уолтера, если мог бы сам организовать поездку с «Уайлдер Эдвенчерс»? Даже если Лео и Лили были на полдня впереди, сколько времени им понадобится, чтобы взломать код? Сколько времени пройдет, пока они смогут…

– Ты все время молчишь, – сказала Лили, придерживая колючие ветки, чтобы они не хлестнули его по ноге. – Сходишь с ума?

– Да.

Она засмеялась, оглядываясь на него через плечо:

– Я тоже. Но мы зашли слишком далеко.

– Слишком, – согласился он.

И все же… он не мог представить, где вообще здесь может быть какая-то постройка. Кругом были только скалы, низкие заросли полыни. А там, где было узко, было слишком тесно: каньоны с высокими стенами и тени, от которых начиналась клаустрофобия. Когда Лили резко остановилась, он чуть было не налетел ей на спину.

– Вот.

Он поймал равновесие, держась за ее плечи и пытаясь увидеть, что заставило ее остановиться. Он видел то же самое, что и раньше: реку, тополь, землю, камни, камни и еще камни. Но потом в фокус попали какие-то силуэты.

Он смотрел не на беспорядочное нагромождение разбитых валунов. Он смотрел на рухнувший каменный дымоход, покрытый слоями пыли от красного камня, на рассыпавшиеся и гниющие деревянные доски, погребенные под зарослями полыни и колючего кустарника. Он очень четко видел покрытый пылью и порослью пень.

– Вот черт, – сказал он, стоя слева от того места, где на фотографии находился дымоход. – Дерево Дюка.

Они с беспокойством обвели взглядом все вокруг: никого. Он прислушался, нет ли звуков людей, – ничего. Только река ревела неподалеку.

Лили подбежала к пню, упала на колени и вытерла с него пыль:

– Скорее, Лео.

Он подошел к ней, поставил рюкзак на землю и помог вытереть неровную поверхность. Грязь въелась в кольца и щели пня. Ругаясь, он поскреб ее тупым ногтем.

Лили, явно самая сообразительная из них двоих, полила на пень воду, смывая последние несколько слоев грязи. Поначалу казалось, что на пне просто дырки. Но потом что-то щелкнуло у него в мозгу.

Он согнулся, внимательно изучая дырки. Это был ряд идеально круглых обугленных отметок, каждая из которых была лишь немного меньше диаметра карандаша.

– Ты узнаешь этот шифр? – спросил он.

Лили покачала головой:

– Нет. Со мной он использовал в основном буквенные коды. Шифр Цезаря. ROT13. Атбаш.

Он покачал головой, возвращаясь к текущей задаче. Перед ним было семь отдельных групп точек на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Первая представляла собой серию из трех точек, расположенных вертикально, с одной точкой слева внизу. Все это было похоже на перевернутую букву L. Рядом с ней были две точки, расположенные горизонтально, рядом друг с другом. Далее была одна точка внизу, потом шло двоеточие. Следом две точки стояли по диагонали. За ним снова было двоеточие, а третья точка располагалась по диагонали от левой верхней. И в конце снова две точки стояли по диагонали.

Его мозг перебирал шаблоны и шифры, связанные с числами.

Четыре, два, один, два, два, два, два, три, два. Это шифр игральных костей? Шифр Розенкрейцеров? Нет. Тут явно важно место каждой точки.

Чем дольше он смотрел, тем больше его способности думать мешало тяжелое, грохочущее ощущение тикающих часов. Он чувствовал, что ничего не понимает, и это сводило с ума. У них может быть всего несколько минут, чтобы разобраться в этом, накрыть пень и отправиться на поиски того, что там зашифровано.

Лео потер глаза:

– Черт.

Находившаяся рядом с ним Лили зарычала.

– А что если есть что-то еще? – спросила она. – Мы что-то упускаем или это все?

– Он умно поступил, когда выжег этот шифр, – протянув руку вперед, он кончиком пальцев проследил пять отдельных групп. – Я думаю, что здесь что-то написано. Осталось выяснить, это цифровой код или что-то другое.

Она переместилась на другую сторону пня, чтобы посмотреть на него под другим углом:

– Может быть, мы неправильно смотрим.

– Чем больше я смотрю, – сказал он ей, – тем больше мне кажется, что я ничего не вижу.

Тут она шумно выдохнула:

– Боже мой. Лео. Ты гений.

– Что я сказал?

– Ты сказал, что ничего не видишь. – Она широко улыбнулась. – Символы плоские, но записаны шрифтом Брайля. Дюк не часто им пользовался, но знал его. Он научил меня сто лет назад.

Она слегка пискнула, и он посмотрел вниз, понимая, что она права. Он порылся в своем мозгу, пытаясь вспомнить шрифт Брайля, который учил на значок орлиного скаута.

– Так. – Она указала на первый кластер точек. – Вот эта первая, перевернутая буква L? Означает, что дальше будет цифра. Так что, я думаю, второй рисунок – это тройка.

Он уставился на остальные символы:

– Точно, а эта точка не означает ли заглавную букву?