Дикая ведьма

Как бы я хотела, чтобы мама была сейчас рядом.

– Господи, – выдыхает Кассандра, осматривая меня. – Как она еще жива?

Откуда-то из-за ее спины раздается дрожащий, расстроенный голос Пайка. Я открываю глаза, но не могу разглядеть его лица.

– Я не знал, что она так плоха, – произносит он, глядя на мои ожоги. – Правда не знал.

– Ей нужно в больницу, – спокойно и уверенно, как всегда, говорит Кассандра. – И тебе тоже.

Перед глазами все темнеет и появляются ярко-белые точки, мерцающие в безбрежной пустоте. Я вздыхаю, когда боль отступает, а жар и покалывания на коже ослабевают.

– Спасибо, – говорю, пытаясь разглядеть лицо Кассандры.

Расслабляясь, позволяю магии проникнуть в меня.

Я смотрю Кассандре в глаза.

– Помоги ему.

Кассандра кивает и отходит от меня. Я слышу, как она звонит куда-то и рассказывает о нас. Я выдыхаю. Скоро нас заберут отсюда. Врачи вылечат мои ожоги и перелом Пайка, я увижу маму и Сару.

– Прости, что не пришла раньше, – говорит Кассандра, возвращаясь ко мне. – На меня напал дикий зверь.

– Я не смогла спасти его. – Мой голос срывается, и я не знаю, о ком говорю: о Пайке или о Макгаффине.

– Ты пыталась. Это все, что мы можем сделать.

Кассандра уже видела, как умирают священные совы. Она заботится о них в дикой природе, наблюдает за их поведением, а значит лучше понимает, как они уходят из жизни. В ее голосе звучит боль.

– Скоро прибудет помощь, – говорит она.

Я киваю. На большее сил не хватает.

Кассандра молча сидит рядом, поглядывая на меня и Пайка – все ли с нами хорошо. Я хочу поговорить с Пайком, рассказать про Кассандру и ее работу с усилителями, но у меня нет сил. Нет слов. Я хочу коснуться его, взять за руку, чтобы он знал: я рядом, но он слишком далеко.

– С ним все хорошо, – говорит ведьма и кладет ладонь мне на руку, чтобы я отдохнула.

Я и не поняла, что тянулась к нему.

– Заражения нет, кровотечение почти прекратилось. Он полностью поправится, когда кость срастется.

– Хорошо, – отзываюсь, не открывая глаз.

Хочется спать, но мешают ожоги, и даже магия Кассандры не может полностью унять боль. Хотя она немного ослабла, и я благодарна за это.

– Я рада, что ты здесь, – слабым голосом произношу я.

– Я тоже.

После суда я не видела Кассандру такой нежной и заботливой. Что-то надламывается во мне, когда я понимаю, как суд разделил столько жизней на до и после. Жизнь Эми, Кассандры и мою.

Даже если Кассандра и ощущает, что Пайк маг, она не подает виду и ничего не говорит. Я хочу спросить, почему она молчит; почему не ругает, что я поступила как Эми и подвергла Пайка опасности.

Но мне так больно, что на слова нет сил.

Я молчу, позволяя тишине окутать и успокоить меня в ожидании спасателей.

Пайк несколько раз интересуется, как я. Да, его голос звучит напряженно, гневно и расстроенно, но он все же говорит со мной. А это уже что-то.

– Все нормально, – осипшим голосом тихо отвечаю я.

Не уверена, что Пайк слышит меня, но чувствую что-то на своей ноге и открываю глаза. Приподнимаю голову. Пайк положил руку на мой ботинок и поспешно убрал.

Я лежу, то теряя сознание, то приходя в себя. Я едва ощутила его прикосновение, в глазах все плывет. Может, мне показалось.

Не знаю, сколько времени проходит, когда наконец раздаются шаги. Кассандра встает. Слышатся приглушенные разговоры, но я не могу разобрать ни слова. Солнце уже садится, окутывая лес серовато-синим цветом. Кажется, надо мной пролетела летучая мышь.

Спасатели подходят ко мне с длинными металлическими носилками. Они представляются, кладут меня и Пайка на носилки и несут через лес, а потом спускают по тропе. Мне тошно от того, что не вижу Пайка, его лица, не знаю, больно ли ему? Все ли с ним хорошо? В одно мгновение его жизнь изменилась, и теперь он лежит на холодных носилках в окружении незнакомцев.

Я вздрагиваю при каждом шаге, когда холод металла обжигает покалеченную спину, но магия Кассандры помогает. Она идет за нами, а потом отстает. Наверное, хочет забрать наши вещи из лагеря.

Я открываю глаза. Сумерки сменяются ночью, и в небе мерцают звезды. Как же поразительна магия, которую видят так немного людей. Я приложу все усилия, чтобы Пайк полюбил ее. Надеюсь, что он, как и я, будет восхищаться магией и считать ее самой удивительной в мире, как думал когда-то в детстве. Надеюсь, однажды он перестанет сожалеть о нашем походе.

– Почти пришли, – говорит женщина из бригады скорой помощи, и я чувствую, что мы больше не спускаемся, а идем по ровной земле.

Невдалеке стоят две машины скорой помощи. Мое сердце сжимается, когда я вижу, как Пайка относят в автомобиль. Жаль, что я не могу быть рядом с ним. Мне больно от мысли, что он будет там совсем один, и я борюсь со слезами, щиплющими глаза. Пытаюсь разглядеть его, когда меня несут мимо машины, поднимаю голову и вытягиваю шею, но не вижу его. Я зову, но Пайк не слышит, и я борюсь с желанием, чтобы не спрыгнуть с носилок и не броситься к нему.

Но ведь это я превратила его в мага. Пайк бы не захотел, чтобы я сидела рядом, как не захотел бы, чтобы та ведьма-мошенница пришла на похороны его брата. От этой мысли мне становится дурно.