Дикая жизнь

– Не надо, – взмолилась перепуганная Энни. – Как я могла не заметить надпись? Почему мне досталась эта койка?

– Ты же не знала эту историю, когда мы только приехали сюда, – ответила Холли с притворным сочувствием. – Не знала, какая тебе уготована участь: стать избранной.

Непогода разбушевалась. Порывистый, завывающий ветер и яростные ливни нагрянули с юга, обрушив на лагерь потоки воды за считаные секунды. Пришлось надевать дождевики, собираясь в столовую. Нас кормили карри, а это наименьшее из зол, и ягодным пирогом, поэтому все вернулись в хорошем настроении.

Я писала письма, остальные делали уроки, что здесь обычно называют «подготовкой» и напоминанием: здесь особенная школа. Когда работа уже была в разгаре, вдруг погас свет. Мы видели, что и в других корпусах темно, значит, проблема не только у нас, но и на всей территории лагеря. Вскоре глаза привыкли к темноте, мы стали различать очертания друг друга, хотя из-за грозы было темнее, чем обычно. Холли воспользовалась тем, что свет отключили, и поинтересовалась вслух:

– Может, это знак?

– Какой еще знак? – с беспокойством спросила Сибилла.

– Что Мейзи придет сегодня в поисках убежища, – объяснила она не похожим на свой голосом – монотонным, как в трансе.

– Ой, не надо! Ведь темно же, – взмолилась Сибилла.

– Да это все из-за генератора, – вмешалась Элайза, – а мне еще сочинение дописывать. Надеюсь, они его скоро починят. – Она пристроила фонарик на банку джема и пыталась продолжать писать.

Пиппа заговорила:

– Такое случалось и раньше, перебои с электричеством всегда служили сигналом перед появлением Мейзи. Как будто она меняет электрический заряд вокруг.

– Ненавижу вас всех, – выпалила Энни. Сейчас же прекратите эти разговоры, или я на самом деле умру от страха.

Ветер менял направление. Потоки дождя мстительно хлестали по крыше. Деревья низко гнулись, ветки потрескивали, некоторые ломались. Атмосфера была тревожной как внутри корпуса, так и за его пределами.

Свет дали примерно через полчаса, и больше он не гас до самого отбоя, а в половине десятого мы легли спать и погасили лампы.

Примерно в полночь Энни во весь голос спросила:

– Что это? Люди, вы слышали? – Она явно собиралась разбудить всех, чтобы заручиться поддержкой, если призрак все-таки нагрянет с визитом.

– Я слышала шум – вибрировала труба, как бывало, когда открывали один из кранов в ванной.

Энни снова заговорила:

– А теперь слышали?

– Заткнись, – простонала Пиппа, раздраженная тем, что ее разбудили.

– Ничего, это ветер, – отозвалась Сиб, кажется, не веря самой себе.

К тому времени все мы уже не спали и отчетливо услышали шорох, потом в ванной открылся и снова закрылся кран.

Энни огляделась:

– К-кто это… мы же все здесь. – Она метнулась к выключателю, чтобы зажечь лампочку. Но генератор опять барахлил.

Пиппа прошептала:

– Мейзи? – Даже ее голос звучал испуганно.

– Может, это снаружи, – предположила Сибилла.

– Она у нас в ванной, – торопливо залепетала Холли. – Иди проверь, Энни, это же ты ей нужна!

– …она в ванной?

– Кто же еще, – спросила Холли. – Все остальные в постели.

Энни сидела на кровати, вглядываясь в темноту.

– Ой, нет, – потрясенно прошептала она.

Сибилла зарылась под одеяло.

В темноте дверь ванной медленно открылась, и Энни завизжала: из темноты возникла невысокая фигурка, которая что-то несла в руке.

От пронзительного визга заложило уши. Сибилла тоже завопила. Элайза заметалась в ужасе:

– ЧТО? Что такое?

Лампочка над кроватью Энни вспыхнула.

На пороге ванной стояла Элайза, вцепившись в грелку.

При виде ее Энни расхохоталась и одновременно заплакала.

– Дайте ей по башке, – посоветовала Холли.

Мне захотелось отвесить пощечину ей самой.

Белая и перепуганная Сибилла вынырнула из-под одеяла. Видимо, уснуть сегодня она не надеялась. Она спросила:

– Значит, это не призрак?

К этому времени уже все смеялись, плакали или и то, и другое, – кроме меня.

– Ох и кретинка, – заговорила Элайза, – мало мне паршивых месячных со спазмами, так еще приходится жить в долбаном сумасшедшем доме. Скорее бы уж выходные! Вырваться отсюда. Может, все-таки заткнетесь и дадите мне хоть немного поспать? Мне завтра на пробежку.

В комнате вспыхнул верхний свет, к нам ворвалась мисс Макинерни (ее безупречная стрижка «боб» выглядела шикарно даже среди ночи) и назначила нам всем «семерку» на следующее утро – за «эгоистичное, инфантильное и асоциальное поведение». Мы что, дети малые и не понимаем, что все окружающие днем заняты делом, а ночью им хочется выспаться? – ее основная мысль.

Как только все мы затихли, Пиппа прошептала «мама, мама», и скоро все вновь фыркали и давились смехом.

– Ненавижу вас всех! Я не шучу, – заныла Энни.

65

Когда мне было тринадцать лет, мама входила в какой-то комитет, который разрабатывал или утверждал программы полового воспитания, и едва я узнала, чем она занимается, сразу же взяла с нее клятву, что она никогда и ни за что не придет в мою школу с лекцией «Интересные факты для подростков» – я знала, что в нее входит излюбленная мамина классика: