Дикарь

В тот момент у него помутнело в голове до такой степени, что о дальнейшем контроле собственного тела не могло быть и речи. И всё же каким-то чудом, но Каллену удалось сдержать стон и даже не кончить. Хотя и казалось, что головка члена вот-вот взорвётся под извивающимся язычком явно профессиональной искусительницы, которая могла, судя по всему, и у мёртвого поднять.

Вот только Каллен был живее всех живых и уже очень давно не спускал, успев даже подзабыть за такой внушительный отрезок времени, что это вообще такое – получать сексуальное удовольствие и быть на пределе.

А уж когда его тела коснулись шаловливые пальчики второй рабыни и прошлись по груди, животу и бедру, в конечном счете, потянувшись к паху и переполненной застоявшимся семенем мошонке, мужчина и вовсе потерял связь с реальностью. В подобном состоянии, когда желание кончить гасит напрочь все другие здравые мысли, тут не то, что не поверишь в происходящее, скорее, захочешь и вовсе кануть в небытие до того, как тебя заставят на глазах у стольких свидетелей совершить столь мерзостное перед богами и предками деяние.

Ему даже было стыдно молиться в эти секунды, как и сдерживать слёзы. Потому что такие вещи надо делать в тайне ото всех, а не сходить с ума и от перевозбуждения, и от унизительного понимания, что из тебя только что сделали публичного болванчика для чужих утех.

Может как раз это и помогло продержаться ему какое-то время и не кончить сразу же. Тем более, без дополнительных и насильственных возбудителей у него бы едва так встал, ещё и под прицелом стольких ненасытных взглядов со стороны. Хотя обрабатывающие его девушки с телами лесных сирен и роковых соблазнительниц знали своё дело на отлично. Не говоря о том факте, что его впервые в жизни обхаживали сразу две красотки и… О, милостивые боги! Даже член ему облизывали и массировали вдвоём одновременно.

– Похоже, наш неприступный бог сопротивляется из последних сил! Хотя, кто способен даже среди бессмертных устоять перед таким умопомрачительным напором?

А ещё до его слуха время от времени долетал голос кира Завира, который в образе главного церемониймейстера торжества под соответствующую музыку расписывал происходящее безобразие, как некую мифологическую мистирую. То ли повышая в зале и без того высокий градус сексуальной напряжённости, то ли специально охлаждая зашкаливающее возбуждение унижаемого перед гостями раба.

Не удивительно, почему Каллен постоянно зажмуривался и едва не рычал, стиснув до одури зубы, чтобы ничего этого не видеть и не слышать. Вот только не чувствовать было куда сложнее. Вернее, вообще невозможно. Особенно когда один горячий женский ротик с бархатным язычком то и дело заглатывает тебе член буквально по самую мошонку, а другой почти в унисон первому жадно обрабатывает твои выбритые яички. А уж что эти развратницы творили своими пальчиками…

Хотя, да, продержался он, на удивление, долго и даже ни разу не застонал во весь голос. Даже когда обе девушки усилили свои действия, доводя его до критической точки за считанные секунды, тем самым показывая, что уже пора – что их совместное представление наконец-то подошло к своему логическому завершению.

К тому моменту, по нему уже стекали едва не беспрестанными ручейками обильные капли пота. И впервые бурно кончая на подставленные лица и обнажённые груди обеих секс-рабынь, Каллену хотелось в эти мгновения скорее сдохнуть, а не наслаждаться долгожданной разрядкой. Ему и казалось тогда, что он находился практически на грани испустить дух, так как перед глазами пугающе потемнело, а уши заложило шипящими пробками. Вот только помирать подобным образом, ещё и на глазах стольких довольных свидетелей…

– Божественное семя нашло свою благодатную почву для благословенного орошения. Насколько верховные боги довольны полученной жертвой?

У него ещё шумело и гулко пульсировало в голове, а сердце наяривало мощный дробью о рёбра, сбивая по ходу и дыхание. Но, увы, сознание и не думало покидать его крепкого молодого тела. Он и открыл тогда глаза, ненадолго потерявшись в пространстве и не конца понимая суть услышанного. И тут же наткнулся чуть затуманенным взглядом на возлежащих напротив зрителей. Точнее, на лицо своей новой владелицы, едва ли успев понять, как именно она на него смотрела в этот момент и что испытала в течении всего показательного процесса.

Зато невольно потянулся в сторону её более разговорчивого жениха, всего за пару секунд заметив, как тот двигал под полой своей праздничной тоги скрытой от чужих глаз рукой. И едва ли он там в тайне ото всех перебирал молитвенные чётки. К тому же, он не единственный из окружавших их гостей, кто увлекался сейчас вовсе не праздными беседами с поглощением экзотических блюд.