Дикарь

Доктор Ткаченко объясняет, что сейчас мы поедем на пятый этаж и пройдём в какой-то кабинет без очереди. Там находится отделение патологии беременности. Потом этого врача придётся отблагодарить. Но он у них самый лучший.

Данила тащит меня за руку. Я не хочу идти.

Впадаю в такую депрессию, что мечтаю забиться в какой-нибудь уголок. И остаться там навсегда. Уверена, если я не рожу Михайлову ребёнка, то он всё равно меня бросит.

В один из моментов, когда мы выходим из лифта и Данила увлекается беседой с этим идеальным доктором с картинки про влажные женские фантазии, я нарочно теряюсь.

Но дикаря этим не проведёшь, он тут же находит меня в какой-то кладовке со швабрами и отработанными материалами.

— Всё будет хорошо, милая. — Садится на корточки и целует мои руки.

— Я не хочу идти.

— Петя в порядке. Ты мне веришь?

— Да, но это не тот случай.

— Я те говорю, Петя в порядке! Не спорь!

Ткаченко ждёт нас в коридоре привалившись к стене. Смотрит на руку, на красивые крупные часы. Медсёстры спотыкаются, хихикают, краснеют и врезаются в друг друга, замечая его.

Кивнув Михайлову, Ткаченко идёт вперёд, а мы семеним следом. Точнее я семеню, а Данила подстраивается под мой шаг и уже не отпускает, крепко держа за руку.

— Ужас какой, — пытаюсь отвлечься. — Бедная его жена. Его же из дома нельзя выпускать, женщины сами вешаются.

— Чья жена? Ткаченко? Вот уж вряд ли. Хотя он когда-то был женат, по молодости и по глупости, но с тех пор достойной для него женщины не нашлось. Иногда плохо быть умным, привлекательным, обеспеченным и успешным. Это как раз его случай. Понравился? — Сжимает мою ладонь до боли дикарь.

— Нашёл время, Данила, я еле иду.

— Зато отвлекаешься.

— Мне нравятся здоровые, невоспитанные чернявые мужики. Которым я не могу родить ребёнка.

— Так, Забава, прекращай давай.

До кабинета я дохожу ни жива ни мертва. Данила заваливается внутрь, объявляет, что будет следить. Требует, чтобы несколько раз посмотрели всё очень и очень тщательно.

Но доктор едва прикладывает датчик и тут же поворачивается к нам.

— А зачем вам ложиться на сохранение? Ткаченко попросил вас устроить, но я не вижу тут никакой патологии.

— Нам сказали, что у меня замершая беременность.

Доктор молча включает звук аппарата УЗИ, и на весь кабинет раздаётся чёткое сердцебиение.

— Кто вам такое сказал? Бьётся как положено. У вас здоровая беременность. Я вообще ничего не вижу.

— Но вчера?! — начинаю реветь, заикаясь.

— Вчера не билось, сегодня забилось. Это же природа, женщина, её не обманешь. Она всё делает, когда нужно. Идите домой и питайтесь правильно, много спите и гуляйте на воздухе, у вас всё хорошо.

Данила от счастья закидывает меня на плечо и так и несёт по коридору, на радость персоналу больницы.

Спокойный и уверенный в себе Константин Леонидович Ткаченко, глядя на нас, крутит у виска.

— Я всё жду, когда ты потеряешь голову от какой-нибудь хорошей, милой девушки. Пора бы уже.

— Я? — улыбается Ткаченко. — Упаси господи. Мне никто не нужен.

Дальше мы уже не слышим никого и ничего. Добравшись до машины, мы долго и страстно целуемся, а мой дикарь говорит, что ни капли не сомневался.

А ведь и вправду не сомневался.

УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ, если вам ИНТЕРЕСНА ИСТОРИЯ ДОКТОРА ТКАЧЕНКО, то я приглашаю вас на свою новую книгу "МОЙ ЛИЧНЫЙ ДОКТОР"

ССЫЛКА НА КНИГУ -https:// /books/moy-lichnyy-doktor

Перед тем как войти, поднимаю голову. Смущает табличка. Посещает чувство дежавю. «Дежурный хирург-травматолог Ткаченко Константин Леонидович». Конечно, это может быть однофамилец. Но чтоб так всё совпало? Полный тёзка?

Впрочем, неважно! Лишь бы помогли.

Открываю. Притормаживаю в дверях. Сидит. Как так-то? Не может быть. Вдавливаю голову в плечи, надеюсь, не узнает. У него за день толпа пациентов. Уверена, не помнит!

Но, к моему глубочайшему сожалению, он прекращает писать, откладывает ручку и скрещивает руки на груди.

— Вот это встреча! Что на этот раз? Я не виноват, клянусь, сидел в кабинете безвылазно.

— На этот раз вы ни при чём, я сама.

Мне помогает молодой учитель.

— А это кто? Смею надеяться, ваш личный раб?