Дикарь

Как только я созрел для того, чтобы продолжать жить, облегчения по поводу того, что стал причиной столь многих смертей, я не испытал, но внезапно обнаружил, что голоден.

Генерал убрел довольно далеко, так что мне пришлось за ним погоняться. Приведя обратно в лагерь, я стреножил его. Затем я сварил себе котелок бобов.

Расправившись с ними, я поставил консервную банку и несколько поленьев на камни возле костра. Потом отошел назад, вынул пистолет и выстрелил.

Первый выстрел снес жестянку.

Я убрал оружие в кобуру, выхватил вновь и принялся за поленья.

Когда барабан опустел, я взялся за второй револьвер. Причем левой рукой. Какое-то время выходило неуклюже. Частенько я попадал в камни. Но мало-помалу дело пошло лучше.

Ведя огонь, я вспоминал паренька, которого ребята привыкли называть Вилли. Вилли считал величайшим приключением поездку вместе с разбойниками, веселился, выхватывая оружие и паля в пни, поленья, банки и тому подобные вещи.

Оказалось, что я довольно сильно скучаю по Вилли.

Он был мертв.

Он умер вместе с МакСуином и остальной бандой.

Он умер молодым и не имел возможности вернуться домой к своей матери или найти свою возлюбленную Сару.

Жестокий конец, что тут скажешь.

Я не знал точно, по кому я скучаю больше, по Вилли или МакСуину.

Думаю, что по МакСуину.

Я расстрелял вагон боеприпасов, меняя руки, и перебил целую кучу поленьев.

Затем я заснул.

На следующее утро я наткнулся на проселочную дорогу. Похоже, что она вела на запад. Я испытывал большое искушение не связываться с ней, поскольку встреча с путешественниками меня не прельщала. Но по дороге Генералу было бы легче ехать, нежели по целине, которую мы пересекали. На дороге мы сэкономим время и куда-нибудь она нас да приведет.

Этот способ достичь Тумстоуна кажется легче, чем носиться по нехоженым пустошам в надежде на лучшее.

Вот мы и поехали по ней.

Довольно скоро объявились и путешественники. Я заметил пару всадников, направляющихся в мою сторону. Пока они были еще в порядочном отдалении, я подумывал направить Генерала прочь с дороги, чтобы избежать встречи. Но затем я рассудил, что это только разожжет их любопытство. Лучше будет ехать как ни в чем не бывало и дать им приблизиться.

Было забавно, что хоть я и предпочел бы избежать встречи, страха перед незнакомцами я не испытывал. Даже когда они оказались достаточно близко, чтобы разглядеть, до чего злобный у них вид. У одного было худое заостренное лицо, напомнившее мне Снукера. У другого веки были полуопущены. Оба смотрели на меня с ленцой и развязностью.

— День добрый, — поздоровался я

— И тебе доброго, — ответил тип с приопущенными веками. Я заставил Генерала объехать его, но он поднял руку.

— Стой, где стоишь.

Я сделал, как он сказал. Затем я бросил поводья на луку седла, чтобы освободить руки.

— Что вам угодно? — спросил я.

Тот, что с вытянутым лицом засмеялся.

— Угодно. Он что, шибко воспитанный?

— Он еще и миленький. Миленький, как девочка.

— Спорю, это и есть девочка!

Они решили немного поострить.

— А у тебя сиськи есть? — Он скосил глаза на мою рубаху и ухмыльнулся. — Дай взглянуть.

— Езжайте, ребята.

— Да она скромная.

— У меня скромное терпение, — сказал я.

— А вот теперь неплохо. У нас с Ангусом не было девочки почти месяц.

— А последняя была страшилой.

— Страшилой, но похотливой.

Оба дружно заржали.

— Я не девочка.

Они переглянулись и заржали еще громче.

— Никакой разницы, — сказал мне Ангус с полуприкрытыми веками. — Понимаешь, о чем я? А теперь слезай с коня и снимай с себя всю эту рванину.

Я не шелохнулся.

— Делай то, что Ангус говорит! — рявкнул второй.

— Если вы так хотите меня довести, — сказал я, — лучше бы вам не сидеть с пустыми руками.

Внезапно они стали необычайно серьезны.

Переглянувшись между собой, тихо и смущенно, они оба уставились на меня.

— Давайте стреляться, парни. Или езжайте.

Некоторое время они оглядывали меня. Я видел, как их глаза ощупывали меня, останавливаясь на кольтах в кобуре, разодранной и окровавленной рубахе, руках, лежащих на бедрах и на моем лице. На нем взгляды их задержались.

Затем Ангус произнес:

— Мы ничего такого в виду не имели, мистер. Просто пошутить решили.

Другой склонил голову.

— Мы просто поедем себе дальше. Всего хорошего.

Они объехали меня с разных сторон.

Я развернул Генерала, не желая получить пулю в спину.

Ангус и его товарищ поначалу удалялись медленно, ни один из них не обернулся. Затем Ангус пришпорил коня. Его друг сделал тоже самое, и оба они умчались.

Я поехал дальше, размышляя над происшествием. То, как они сдались, выглядело странно. Что выглядело еще страннее, так это моя полная невозмутимость. Как мне кажется, они задумали воспользоваться мной в качестве женщины. Но я не напугался ни на секунду. И какого-то облегчения не почувствовал в тот момент, когда они оставили свое намерение и уехали.

Совершенно ясно, что я чуть не убил их обоих.

Однако я не хотел их убивать.

Мне было просто без разницы.