Дикарь (Третье слово)

ХУЛИО. Спасибо, Пабло! Я был уверен, что мы станем друзьями.

ПАБЛО. Эти женщины мешают нам, вечно они подкапываются, хнычут, ноют!.. Мужчины не хнычут. Мужчины пьют. А устанут пить – тогда поют. А устанут петь – тогда снова пьют. Женщина – животное чувствительное. Мужчина – животное разумное. Обнимемся?

ХУЛИО. Обнимемся. И шампанского выпьем?

ПАБЛО. Выпьем! Только ты не открывай. Я сам открою!

(Отнимает у Хулио бутылку.) Ты слишком тихо открываешь. А я люблю, чтобы шумно… выстрелило чтоб… Ш-ш-шпум! Вот так! И чтобы пена… пены чтоб побольше!.. Вот так! Так, так, так! Вот! (Протягивает бокал.) Есть ли в мире что-либо прекраснее, чем истинный друг?

ХУЛИО. Два друга!

ПАБЛО. Ну, за двух друзей!

ХУЛИО. За тебя!

 

Пьют.

ПАБЛО (пошатывается, падает в кресло). Вот чертово зелье, с ног валит! Как будто целый день скакал на коне! (Вскакивает, с силой хлопает себя по лбу.) Вот! Шампанское – тот же конь! В жилах пламя, а на морде пена. Конь в бутылке!

ХУЛИО. Здорово! Ты молодец, Пабло! Куда мне до тебя!

ПАБЛО. Правда, здорово? Обнимемся!

ХУЛИО. Друзья навеки!

ПАБЛО снова падает в кресло.

(Берет папку.) А теперь способен ты выслушать меня?

ПАБЛО. Опять дела? Заставляешь меня работать? Да ведь поздно уже.

ХУЛИО. Всего лишь несколько подписей. Такие господа, как ты, только ставят подписи… (Протягивает перо.) Вот тут.

ПАБЛО. Сейчас нужно писать? Это я не могу. Мне еще надо поучиться…

ХУЛИО. Ну что ты, подписываться не умеешь?

ПАБЛО. Еще не совсем. Эта дура Марга выучила меня писать правой рукой. А важные бумаги надо подписывать левой!

ХУЛИО. Левой? Какая чепуха! Кто тебе сказал?

ПАБЛО. А вот, посмотри… В прошлом году отца ранило на охоте, и он с тех пор не владел правой рукой. Это в октябре случилось… а тут вот его подпись за ноябрь, за декабрь, за январь… Какой же он, значит, рукой подписывал? (Встает.) Вот и выходит, что ты еще не все знаешь. Молодой потому что. Выпьем?

ХУЛИО. Нет.

ПАБЛО. А вино-то крепкое. Ты белый, как бумага. Выходит, ты пьешь хуже, чем я! (Поет.)

Однако, убежден…

Дибирия-дин-дин…

Дибирия-дин-дин…

Входит ТЕТЯ МАТИЛЬДА.

МАТИЛЬДА (решительно). Пабло! Ты считаешь возможным принимать гостей в таком виде? Иди наверх, подставь голову под кран, причешись, завяжи галстук…

ПАБЛО. Иду, иду, не ворчи! Спасибо тебе, Хулио. В жизни так не веселился. (На лестнице.) Так ты не забывай! Важные бумаги – обязательно левой рукой, вот оно как!

Однако, убежден…

Дибирия-дин-дин,

Дибирия-дин-дин…

(Уходит.)

МАТИЛЬДА. И не стыдно вам? Он ведь никогда не пил!

ХУЛИО. Не волнуйтесь. У Пабло голова яснее, чем у нас с вами.

МАТИЛЬДА. Что это вы затеяли? Ролданы шагу не сделают без умысла, и эти умыслы – всегда дурные.

ХУЛИО. Не устраивайте скандала, сеньора. Что подумают гости?

Действительно, в эту минуту из сада выходят гости со старшим РОЛДАНОМ во главе.

Доктор АУГУСТО ПЕРЕС РОЛДАН – дальний родственник Пабло со стороны матери, т.е. представитель линии, которую тетя Матильда назвала бы гнилой. Сеньор Ролдан – антрополог. Его избрали почетным членом все провинциальные академии, у которых нет более важных дел. Он педантичен, нуден, явно не привык к возражениям. Без сомнения, у него куча дипломов и медалей, но он не носит их и не показывает, чтобы они лучше сохранились.