Дикари. Дети хаоса

— Да, я… ты права, я… извини, думаю, я… черт, я так хочу есть, что не могу мыслить ясно.

— Мы все хотим есть, — вмешался Джино. — Будь мужиком, возьми себя в руки.

— Да, кстати, у меня для тебя кое-что имеется. — Херм сунул руку в карман джинсов, вытащил уже с задранным вверх средним пальцем и направил ее прямо на Джино. — Вот тебе. Наслаждайся.

Джино прошел мимо него, постаравшись посильнее ударить плечом.

— Давайте вернемся и приведем остальных. Чем скорее переберемся сюда, тем быстрее попробуем найти какую-нибудь еду.

Куинн двинулась следом, но Даллас задержался, оставшись с Хермом.

— Джино, может, и ведет себя как мудак, — тихо сказал он, — но он прав. Нужно взять себя в руки. Нам всем.

— Я прекрасно знаю, что мне нужно делать, Дэл.

— Я не хочу ссориться. Просто пытаюсь быть твоим другом.

Херм смущенно посмотрел себе под ноги.

— Что тебя так напугало? — спросил Даллас.

Но вместо ответа тот задал свой вопрос.

— Думаешь, нас все еще ищут?

— Надеюсь, что да. Вчера ты был в этом уверен. Что случилось?

— Кажется, я ни в чем уже не уверен. — Херм жестом указал на лагерь. — Японцы занимались здесь чем-то нехорошим. Что бы они ни замышляли, они хотели это скрыть, хотели, чтобы больше никто про это не узнал. Другой причины забираться так далеко и строить здания на острове, которого нет на карте, у них не было.

— Что, по-твоему, это такое?

— Понятия не имею. Но я не уверен, что будет умно прийти сюда и разбудить то, что никто не тревожил десятилетиями.

— Послушай, что бы тут ни происходило, это случилось за несколько десятилетий до твоего и моего рождения. От людей, которые находились здесь, и от того, чем они здесь занимались, остались лишь далекие воспоминания. Призраки, мужик. Одни лишь призраки.

Когда над лагуной подул теплый ветерок, Херм улыбнулся самой печальной улыбкой, которую Даллас когда-либо видел. Ни тот ни другой об опасениях Херма больше не упоминали. Вместо этого они наговорили сами себе столько лжи, сколько хотели услышать, а затем направились обратно в поджидающие их джунгли.

* * *

После криков, растерянности и ужаса, после шока, слез и отрицания они погрузились в жуткое молчание, пытаясь понять, с чем им пришлось столкнуться по возвращении на другую сторону острова. Они были вынуждены посмотреть в лицо жестокой пугающей реальности, которую больше не могли отрицать или оправдывать нелепыми объяснениями. На этом острове они были не одни, и кто бы — или что бы — ни находился здесь с ними, он был далеко не дружелюбен.

Харпер была в таком шоке, что едва могла говорить. И не могла объяснить, что видела или что случилось. Просто сидела под ближайшим деревом и таращилась в пространство. По лицу у нее струились слезы. Поскольку Джино был больше сосредоточен на трупе, чем на Харпер, Куинн попыталась успокоить ее. Но, обняв, казалось, лишь заставила расплакаться еще сильнее. Поэтому она оставила девушку в покое и вернулась к лежащим на песке останкам.

Тело Мердока было разрублено пополам, по диагонали, выше пояса. Крови было столько, что все это напоминало спектакль, поскольку казалось невероятным, что такое количество могло вылиться из одного тела. На первый взгляд труп даже не походил на человека, а скорее напоминал манекен, который каким-то образом развалился на части. Но обнажившийся кусок позвоночника, торчащий из верхней половины тела, в сочетании с тянущимися из нее внутренностями — склизкими, скользкими, мокрыми от крови — не оставлял сомнений, что перед ними не просто мертвое тело, а зверски убитый человек.

Куинн присоединилась к Джино, который сидел на корточках прямо перед этим ужасом. Зажав рукой нос и рот, чтобы не вдыхать смрад, он разглядывал изувеченный труп, который когда-то был Джоном Мердоком.

— Спроси ее еще раз, — сухо произнес Джино.

— Она в шоке, — пояснила Куинн. — Вообще не может говорить.

Кишки Мердока лежали на песке, словно куча окровавленных мертвых угрей. Руки у него были вытянуты вперед, будто он все еще пытался отразить нападение. Голова повернута в сторону, а здоровый глаз широко открыт и таращится в пустоту. Подбородок и шея выпачканы в отвратительной смеси крови и рвоты.

— Я сказал, спроси ее еще раз.

— Дай ей немного времени, она…

— Ты видишь то же, что и я, верно?

— Конечно.

— Тогда скажи, кто мог это сделать.

Трясущейся рукой Куинн вытерла пот со лба.

— Позвоночник рассечен настолько чисто, что это… это можно было сделать лишь с помощью очень острого и крепкого оружия.

— Ага, — произнес Джино, наконец оторвав глаза от трупа и посмотрев на нее. — И с невероятной силой и сноровкой. Подчеркиваю, невероятной.

С тех пор как они вернулись, Херм большую часть времени расхаживал по песку взад-вперед, что-то бормоча себе под нос.

— Я же говорил, что на этом острове мы не одни! — произнес он, подойдя ближе. — Говорил или нет, мать вашу?! Тот, кто сделал это с Мердоком, сделал то же самое и с Андре. И…

— Спроси ее еще раз, Куинн, — сказал Джино, не обращая внимания на Херма.

— Она в шоке. Нужно дать ей немного времени, чтобы…