Дикари. Дети хаоса

Дверь открылась, и я увидел Джанин Каммингс, стоящую под дождем с коробкой пиццы и коричневым бумажным пакетом в одной руке и холщовой сумкой — в другой.

— «Пицца Цыпа»!

— Вот это да, дамочка! Я не заказывал пиццу, и все же входите. — Я продемонстрировал ей свою лучшую озорную улыбку. — И тут звучит музыка из порно!

Джанин закатила глаза и протиснулась мимо меня.

— Ты такой придурок.

Я захлопнул дверь и закрыл ее на цепочку. Джанин убрала волосы в хвост и переоделась в обтягивающие джинсы, коричневые кожаные сапоги по колено, толстовку и легкую куртку. Даже в этом повседневном образе она выглядела очень ухоженной и сексуальной, только гораздо более расслабленной. Ее покрытые капельками дождя очки начали запотевать, поэтому она положила еду и сумку на стол. Сняв очки, протерла их салфеткой, материализовавшейся из кармана ее куртки, а затем снова надела.

— Всё по порядку, — произнесла она, открывая сумку и протягивая ее мне. Даже стоя в другом конце комнаты, я увидел внутри пачки банкнот. — Можешь пересчитать, если хочешь.

— Мне кажется, там сорок штук, — сказал я, пожав плечами. — Я тебе доверяю.

— Кажется, ты говорил, что не очень доверчивый.

— Так и есть. — Я задержался в паре футов от нее. — Но ты покорила меня своим разрушительным очарованием.

— О, как это волнительно!

Ее сарказм всегда бил в цель, нужно отдать ей должное. Было нелегко поладить с таким старым самоуверенным наглецом, как я, но ей это с легкостью удалось.

— Вся эта ситуация становится все более сюрреалистичной. Красивая женщина, появляющаяся из дождя, после наступления темноты, с сумкой, полной денег. Самоубийственная миссия в Мексику… черт… похоже на сюжет одного из моих романов, только лучше.

Джанин положила сумку обратно на стол.

— «Дьявольский выкуп» мне понравился, — сказала она, ссылаясь на мою последнюю книгу.

— Ты правда его читала, да?

— Довольно интересно, — ответила она, доставая из бумажного пакета два салата в пластиковых контейнерах, — главный герой очень напоминает тебя.

— Но он же был тот еще засранец.

— Хм-м-м. — Она по-мультяшному надула губы и подняла вверх контейнеры с салатами. — Ты голоден?

Вдали раздался гром. Комнате не хватало освещенности, поэтому я включил еще лампу над столом. На свету все казалось серьезным и неотвратимым.

— Ты же понимаешь, насколько бессмысленна вся эта затея? Даже не нужен психиатр, чтобы сказать по той двухминутной видеозаписи, что Мартин окончательно свихнулся. Он сломался… его больше нет… и мы оба знаем это. И в глубине души миссис Дойл тоже знает, хотя и не хочет это принимать. У меня ни за что не получится воззвать к его разуму, не говоря уже о том, чтобы убедить его вернуться домой. Это — пустые мечты и ничего больше. Максимум, что мы можем выяснить, это насколько низко он пал, понять степень его безумия и, возможно, уровень опасности, которую представляет этот культ. Хотя вряд ли оно того стоит.

— Есть сомнения?

— Уже несколько часов как есть. Просто говорю как на духу.

— Иногда в этой жизни, — сказала Джанин, накрывая на стол, — мы должны совершать определенные действия, просто чтобы убедиться, что мы способны на это. В других случаях мы совершаем их, не понимая причин, пока все не будет сказано и сделано.

— Довольно философское замечание для личного ассистента.

— Ты намеренно пытаешься быть засранцем? — Она расставила бумажные тарелки и разложила салат. — Или это еще один «божий дар»?

— Я природно одарен в этой области.

Порывшись в своей сумочке, Джанин положила на стол небольшой буклет.

— Подумала, что может пригодиться, это брошюра о городе Тихуана. Там есть неплохие советы о пересечении границы, а также о перемещении по городу — чего следует остерегаться, а чего нет. Много полезной информации.

— Спасибо.

Она открыла коробку с пиццей, явив огромную лепешку с кучей начинки.

— Не знаю, что ты любишь, поэтому взяла ассорти. — Она сдвинула две бутылки «Джека Дэниелса» в другой конец стола, притворно не заметив, что одну я уже приговорил, а другая была опустошена наполовину. — А это, — сказала она, указывая жестом на свою тарелку, — называется салат. Он состоит из продуктов, известных как овощи. Тебе они будут полезны. Теперь присаживайся. И ешь. Приятного аппетита.

Я сделал, что было велено.

За полчаса мы уничтожили салаты и бо́льшую часть пиццы. Говорили о всякой ерунде, но старались не затрагивать главную тему.

— Спасибо, — сказал я, вытирая рот носовым платком, — было очень вкусно.

— Я живу во служение.

— Кстати, кто заботится о миссис Дойл, пока тебя нет?

— У нее есть ночная сиделка, которая приходит по вечерам.

— Разве ты живешь не у нее в доме?

— Нет, у меня своя квартира на Коттидж-стрит. — Она отодвинула стул от стола, чтобы расположиться поудобнее, и скрестила ноги. — Я все еще снимаю жилье, но инвестирую и откладываю деньги, чтобы, когда мой жених вернется, мы могли пожениться и купить себе дом.

— Когда-то у меня был свой дом. Теперь в нем живет моя бывшая со своим бойфрендом и нашей дочерью. Хотя уверен, ты уже знаешь это, учитывая то, что тебе известно обо мне все, кроме разве что размера обуви.