Дикари. Дети хаоса

Джанин наклонилась и посмотрела на мои ноги.

— Сорок второй?

— Ладно, не пугай меня. — Помня ее реакцию на мое курение, я встал, приоткрыл дверь и закурил сигарету.

Выражение лица Джанин изменилось.

— Забыла упомянуть еще кое-что, — произнесла она более серьезным тоном. Я уже знал, что способность без особых усилий переключаться от вальяжности к собранности принадлежит к числу ее талантов. Она умела меняться в мгновение ока.

— Руди Боско назвал Конни Джозеф цену в пять тысяч долларов. — Она достала из своей сумочки телефон и положила на стол. — Он предоплаченный и будет работать в Мексике. Вместо того чтобы носить с собой дополнительные наличные — что может быть опасно, — как только договоришься с Боско, позвони мне, и я переведу тебе деньги. Я открыла счет с помощью сервиса, позволяющего осуществлять международные переводы в банк Тихуаны.

Я кивнул и выдохнул дым за дверь. Джанин изо всех сил пыталась вести себя невозмутимо, но я чувствовал, что миллион мелких деталей не дает ей покоя.

— Раз уж ты заговорила об этом, мне нужно чуть больше информации о Джейми. Хочу поговорить с ним, прежде чем поеду к Мартину. Где мне его искать?

— В отличие от мистера Боско, чье имя ты можешь назвать почти везде, и кто-то либо знает его, либо слышал о нем, Джейми больше похож на призрака. Население Тихуаны с годами резко выросло. Думаю, теперь оно составляет примерно два миллиона. — Джанин снова начала аккуратно подбирать слова. — Это определенно туристическая зона, но здесь есть не только ослиные шоу и прочее безумие, которое часто показывают в фильмах. Конечно, там живет огромное количество бедных и обездоленных иммигрантов. Когда увидишь, в каких трущобах обитает большинство из них, трудно будет забыть о таком уровне нищеты. Но есть также состоятельный средний класс и немало богатых людей. Как и многие другие города, Тихуана многогранна: богатые и бедные, иммигранты и местные, туристические зоны и неблагополучные районы, которые мало кто видел. В одном из таких и был найден Джейми. Я встретилась с ним в каком-то очень страшном баре, фасад которого выходил на «массажный салон» — в Тихуане это кодовое название борделя. Кажется, он в том баре постоянный посетитель, поэтому я бы начала с него. Вряд ли о нем что-то есть в этом путеводителе, но я записала его адрес и название на внутренней стороне обложки.

— Хорошо. Спасибо.

Она быстро кивнула. Ей явно было неловко.

— Не благодари меня, Фил. Мне не нравится заниматься подобными делами, и я надеюсь, что это в последний раз. В предыдущих двух случаях результаты были не очень хорошими. Будь осторожен там.

Какое-то время я курил не говоря ни слова. Мне вспомнились ее слова насчет удручающего состояния Джейми. Если я более собран, чем он, это уже о чем-то говорит. Дождь лил за дверью непрерывным потоком.

Джанин вскочила на ноги.

— Ну, мне пора идти. Дома у меня кое-какие дела.

Затянувшись еще раз, я выбросил окурок под дождь.

— Например?

Она слегка сникла.

— Это так очевидно?

— Для кого-то вроде меня, да.

— Больше всего меня беспокоит то, что я начинаю к этому привыкать. А еще у меня был бурный роман с моей массажной лейкой для душа.

Вместо того чтобы рассмеяться, я положил ладонь на дверь и, надавив, закрыл ее.

— Постоянное одиночество уже не беспокоит меня так сильно, как раньше. Ты научишься справляться с ним так или иначе. Но я терпеть не могу есть один. — Я указал жестом на еду. — Спасибо за то, что принесла ужин.

Джанин пожала плечами.

— Сидеть на диване, смотреть в повторе «Закон и порядок», есть китайскую стряпню из бумажной коробки со временем надоедает, понимаешь?

— Да, понимаю.

Она схватила свою сумочку, стянула куртку со спинки стула, где ее оставила, но надевать не стала. Подойдя ко мне, протянула руку.

— Удачи, Фил.

Я взял ее руку в свою, но не стал отпускать. Никто из нас не шевелился, лишь моргали те красивые глаза за очками и медленно вздымалась и опускалась ее грудь.

Я отпустил ее руку. Джанин просто стояла и смотрела на меня.

Внезапно мои руки нашли ее поясницу, и я притянул ее к себе. Пока мы целовались, она уронила куртку и сумочку на пол и упала в мои объятия. Ее руки обхватили сперва мои плечи, потом шею, ее мягкие груди были плотно прижаты к моей груди. Мы вместе повалились на кровать.

Оседлав меня, Джанин стянула с себя толстовку. Ее груди, круглые и полные, едва помещающиеся в черном бюстгальтере «пуш-ап», рвались наружу. Она принялась скакать на мне, раскачиваясь взад-вперед. То опуская голову, то запрокидывая ее, размахивая хвостом из волос и обрушиваясь на меня всем весом. Душила меня то животом, то грудями. Я чувствовал у себя на шее ее горячее дыхание, а в своем ухе ее влажный и теплый язык. Обхватив руками ее ягодицы, я сдерживал ее, пока ее промежность терлась об мою.