Дикари (ЛП)

Маркус испускает разочарованный вздох и бросает взгляд на телевизор.

— Как, черт возьми, Джейк получил документальный фильм? Я имею в виду… где, черт возьми, мой документальный фильм? Я совершал гораздо более захватывающие убийства, чем этот парень. Все они одинаковые. Они скучные. А я? Я гребаная звезда. Я заслуживаю быть на этом экране, плюс вы когда-нибудь видели меня в кадре? Я чертовски фотогеничен. Это был бы лучший документальный фильм, который кто-либо когда-либо видел.

Ухмылка расползается по моему лицу, и как только я собираюсь предложить ему нанести небольшой визит продюсеру, уши Доу встают торчком под моей рукой. Я смотрю на нее сверху вниз, и из ее груди вырывается низкое рычание. Она стряхивает мою руку и садится, когда Дилл издает похожий звук глубоко в груди.

В зале повисает тишина, когда Маркус берет пульт из моей руки и выключает телевизор, все трое парней внимательно прислушиваются.

— Что это? — Спрашиваю я, мое сердце бешено колотится. Сегодня мы уже разобрались с одним незваным гостем в замке, не думаю, что смогу справиться с другим. Мне нужна по крайней мере неделя, прежде чем я снова смогу призвать эту тьму в своей душе.

— Тссс, — говорит Роман, поднимая руку и глядя на своих братьев. — Вы это слышали?

Я напрягаюсь, прислушиваясь, когда Доу снова рычит, и от этого грохота волосы у меня на затылке встают дыбом. Я ничего не слышу, но после короткой паузы знакомый звук шин по подъездной дорожке разрывает тишину.

— Здесь кто-то есть, — выдыхаю я, мои глаза расширяются.

Леви кивает и перегибается через диван, берет меня за руку и заставляет подняться на ноги, когда мы вчетвером выходим из театрального зала. Волки мчатся впереди нас, Дилл изо всех сил старается не отставать от Доу.

— Я могу разглядеть только одну машину, — говорит Леви, оглядываясь через плечо на Романа, который кивает.

Мы выходим в большое фойе, и мальчики осторожно подходят к окну, выходящему во двор.

— Черный городской автомобиль, — говорит Маркус, стоя точно на том месте, где я была всего неделю назад, когда мы выгнали отсюда Джованни.

— Это может быть кто угодно, — говорит Роман, подходя ко мне и вкладывая пистолет мне в руку. Я беру его с жадностью, но, как и всякий раз, когда я держу в руках пистолет, я чувствую себя неловко и смехотворно неподготовленной, несмотря на несколько уроков, которые дали мне ребята.

Я встаю рядом с Маркусом и смотрю, как черная машина заезжает на подъездную дорожку. Он встает передо мной, проявляя чрезмерную заботливость. Не могу сказать, что мне это не нравится. После недели, которая у меня была, небольшая защита не помешает.

Машина останавливается перед большим отвратительным фонтаном, и мальчики нетерпеливо ждут, наблюдая, как распахивается дверца машины и на подъездную дорожку выходит пара дорогих туфель. У меня мелькает мысль, что эта была угроза, никто не остановился бы вот так посреди дороги, они бы спряталась и пробрались на территорию, скорее всего, через лес на заднем дворе, через тот самый лес, где меня поймал Джованни. Но опять же, большая часть этого темного мира понятия не имеет, что Джованни выгнали из города. Они предполагают, что он все еще здесь, сидит на своем троне и гадит на людей, которыми, как он утверждает, правит, и хотя этот посетитель, возможно, и не враг Джованни, вполне возможно, что он мстит трем его дьявольским сыновьям.

В конце подъездной аллеи наконец появляется мужчина в костюме, и Маркус выдыхает с облегчением, а я замечаю, как этот человек похож на Джованни.

— Это Луи, — говорит Маркус, оглядываясь на Романа и Леви, которые заняты подготовкой к перестрелке.

Парни мгновенно расслабляются, засовывая пистолеты за пояса брюк, когда я поднимаю взгляд на Маркуса.

— Напомни, кто из них Луи?

— Младший брат нашего отца, отец Роналду.

Я хмурюсь, страх колотится в груди.

— Роналду, — повторяю я. — Тот, кого Виктор убил в отместку за убийство своего сына? — Спрашиваю я, вспоминая тот самый момент, когда Леви отстрелил Антонио язык, и Маркус попросил принести его домой в банке для его обширной коллекции трофеев. Роналду, двоюродный брат мальчиков, был подставлен под удар, и отец Антонио быстро отомстил, лишив Роналду жизни, фактически начав тщательно спланированную войну.

Маркус кивает, и я прерывисто вздыхаю, оглядываясь на Романа.

— Чего он хочет?

Темные, задумчивые глаза Романа прищурены, он глубоко задумался, медленно качая головой.

— Понятия не имею, — говорит он, пока их дядя поднимается по парадной лестнице. — Но мы собираемся это выяснить.

Мальчики образуют широкий полукруг вокруг входной двери, прикрывая все свои базы, а я аккуратно пристраиваюсь за плечом Маркуса, чтобы защитить его любой ценой.

Дверь медленно открывается, и страх сжимает мою грудь. Луи — младший член семьи ДеАнджелис; Я не сомневаюсь, что он знает, как защитить себя. Мальчики научились всему, что они знают, у таких мужчин, как Луи. Я отказываюсь действовать без защиты, даже если вероятность того, что это перерастет во что-то большее, близка к нулю.