Дикие

Мы ставим ящик на землю, я снимаю с пояса связку ключей и нахожу среди них железный. Холодный металл липнет к коже. Я вставляю его в замочную скважину, поворачиваю, и замок со щелчком открывается.

Карсон придерживает для нас ворота. Мы с Джулией заносим ящик и снова ставим его по другую сторону забора. Джулия со стоном потягивается, и под ее задравшейся рубашкой я вижу свежие синяки. Я морщусь — выглядят они еще хуже обычного — и разминаю затекшие пальцы, прежде чем потянуть ворота на себя.

— Я просто попрошу ее выйти сюда, хорошо? — Карсон нервно обрывает заусенец. Я протягиваю руку и слегка касаюсь ее запястья — такого холодного, что я с трудом подавляю желание отпрянуть.

— Просто скажи ей, что это важно. И постарайся сделать вид, что все идет по плану, ладно? Ради девчонок. Все хорошо, — говорю я скорее для себя, чем для нее.

Она кивает и делает глубокий вдох.

— Все хорошо.

— Через пять минут вся школа будет знать, что произошло, — бормочет Джулия, когда Карсон отходит.

— Мы можем по крайней мере обойтись без паники.

— До поры до времени. — Прищурившись, Джулия смотрит на девочек на крыше и загораживает собой ящик. — Паники все равно не избежать.

Проходит всего пара минут, но мне кажется, что ожидание тянется вечно, и с каждым порывом ветра по моему телу проходит новая волна дрожи. Наконец парадные двери распахиваются, и, подняв голову, я вижу, что к нам спешит директриса.

Неизменный низкий пучок растрепался, и она почти бежит — такого я не видела за все годы, проведенные в Ракстере. Ее горчичные брюки испачканы в пыли, как будто она возилась в кладовой, а рубашка почти выбилась. Карсон едва поспевает за ней.

— Что случилось? — спрашивает директриса. — Где мисс Уэлч?

Я бросаю ободряющий взгляд на Карсон.

— На причале произошло нечто непредвиденное.

— Непредвиденное? — Она переводит взгляд с меня на Джулию. — Говорите яснее.

— Нам прислали что-то странное, — говорит Джулия. — Уэлч восприняла это очень тяжело.

Карсон морщится, а я прогоняю воспоминание о теплом теле у меня на руках. Но директриса принимает новости, не дрогнув мускулом.

— Вы хотите сказать, она… — начинает она и замолкает.

— Она покончила с собой. — У меня дрожит голос. — Истекла кровью у нас на глазах. Мы ничего не успели сделать. Нам пришлось ее оставить.

— Разумеется, — говорит директриса тускло. — Разумеется, ее пришлось оставить. — Ее слегка качает, но она быстро выпрямляется и твердо встает на ноги. — Спасибо, что сообщили, девочки. Идите внутрь и распределите еду.

— Вообще-то… — Джулия пожимает плечами. Директриса смотрит на наши пустые руки, на висящие за спиной пустые мешки.

— Вы оставили еду с Уэлч? — спрашивает она. — Так вернитесь за ней. До заката еще есть время.

— Нет. — Я прочищаю горло. Я должна это произнести. Это единственное, что я могу взять на себя. — Нам ничего не прислали.

Секунду директриса смотрит на меня искаженным от удивления лицом.

— Что?

Джулия отступает в сторону и показывает ей ящик.

— Они прислали только это. Это то, что… расстроило Уэлч.

Директриса подходит ближе и приседает на корточки рядом с ящиком. Я вижу, что она узнает символ на крышке. Рот распахивается, а лоб рассекает глубокая складка.

Мы ждем, когда она откроет ящик, но она этого не делает. Джулия откашливается.

— Она сказала, что оно предназначено для…

— Я знаю, что это. — Я жду, когда директриса объяснит, но она быстро встает и отряхивает брюки. — Идите внутрь.

Джулия смотрит на меня в замешательстве.

— А что делать с…

— Я сказала, идите внутрь. — Директриса отгораживается от нас ледяным спокойствием. — Пришлите ко мне Тейлор. Никому ни слова. И, Гетти, передай-ка мне ключи.

— Хорошо. — Я плюхаю ключи в ее раскрытую ладонь и отхожу. Джулия идет за мной. По пути я хватаю за рукав Карсон. Втроем мы быстро пересекаем двор и по очереди проходим через двустворчатые двери.

Мы забыли. По крайней мере, я попыталась забыть. Про девочек, которые нас ждут. Они держатся группами, рассредоточившись по вестибюлю, и, когда дверь за нами закрывается, гомон и болтовня стихают. Я помню это чувство. Предвкушение, пронизывающий до костей голод. И страх. Тревога, что настанет день, когда еды не хватит.

Сегодня этот день настал.

Я смотрю на Джулию. Не взваливай эту ношу на меня. Я не могу.

— Еда на кухне, — говорит она. — Придется обойтись тем, что есть.

Никто не двигается. Мне кажется, они не поверили. Джулия не то чтобы славится чувством юмора, и мы все многое пережили, но я вижу, как они начинают нервно улыбаться. Одна из младших девочек в углу хихикает, прежде чем ее одергивают подруги.

— Ну? — резко говорит Джулия. — Я вам кто, официантка?

Поднимается суматоха, и от каждой компании отделяется девочка, которая направляется в кухню, чтобы, как обычно, получить еду на всех. Вот только на сей раз получать еду не у кого, и меня никто не ждет.

Я вытаскиваю из-за ремня пистолет и отдаю его Джулии, а сама поднимаюсь по лестнице и возвращаюсь в комнату. Растягиваюсь на своей койке. И стараюсь не думать о теле Уэлч, когда закрываю глаз.

ГЛАВА 19