Дикие дни

Вход в бункер спин-протектора охраняли не разряженные, как карнавальные гусары, гвардейцы, а конкретные парни в оливковом камуфляже из антитеррористического спецподразделения «Руслан».

Вообще-то оно только называлось антитеррористическим. В законе «О спецподразделении «Руслан» было русским языком прописано, что основной его задачей является «обеспечение абсолютной защиты спин-протектора в условиях чрезвычайной ситуации и создание условий для выполнения им своих непосредственных обязанностей». Ну, то есть во время землетрясения, наводнения, цунами, торнадо, камней с неба, военного переворота, инопланетного вторжения или, как сейчас, когда спин-протектор страшно боялся за свою жизнь.

Во главе «Руслана» стоял полковник Родион Самоцветов. Говорили, что он еще в школе познакомился со спин-протектором. Конечно, тогда еще спин-протектор не был спин-протектором, а полковник не был даже прапорщиком. После школы судьба развела их в разные стороны. Но спустя много лет спин-протектор, теперь уже истинный спин-протектор, встретил случайно своего школьного приятеля в одной из подворотен. Как это могло произойти – загадка. Потому как к тому времени Родион Самоцветов возглавлял уличную банду, а спин-протектор передвигался по городу только в бронированном авто в сопровождении личной охраны. Но, как бы там ни было, легендарная встреча состоялась. И, движимый ностальгией, спин-протектор взял Самоцветова в свою службу охраны. Самоцветов служил спин-протектору верой и правдой. И очень быстро продвигался вверх по карьерной лестнице, перескакивая через две, а то и четыре ступени разом. Когда же спин-протектор окончательно удостоверился в том, что Самоцветов за него любому, невзирая на чины и должности, ни на секунду не задумываясь, глотку порвет, он создал спецподразделение «Руслан» и назначил бывшего школьного приятеля его командиром.

Так говорят.

Хотя как там все было на самом деле, никто точно не знает. Жизнь спин-протектора окутана туманом, куда более густым и плотным, чем тот, что расстилался над Гримпенской трясиной.

Старший референт Савелий Чипизубов отлично знал всю процедуру – спин-протектор не впервой прятался в бункере, седалищем чувствуя угрозу своей драгоценной жизни. Сначала, под пристальными взглядами мордоворотов в камуфляже, референт снял ботинки, пиджак и брюки и положил все в специальный контейнер, вместе с красной папкой, которую принес с собой. После чего прошел через три контрольные рамки. За это время одежду и обувь просветили рентгеном и прощупали две пары опытных рук. Но сразу после этого одеться Чипизубову не позволили. Прежде его самого тщательно общупали, посветили фонариком в рот и уши и проверили, не припрятал ли он чего меж пальцев ног.

Убедившись, что старший референт Чипизубов не таит в себе никакой скрытой угрозы, два здоровяка взяли его под локти, легко приподняли и доставили к тяжелой металлической двери, похожей на те, которыми закрываются банковские хранилища. Один из верных «русланов» набрал код замка, другой вставил в замок ключ и повернул его. Чипизубова с рук на руки передали двум другим борцам с терроризмом, ожидавшим по другую сторону двери. Те молча взяли референта под локти и уже не понесли, а повели по коридору, в который они втроем едва вписывались. Квадратные плечи «русланов» сдавили тщедушного Чипизубова, а те, что не касались его, с шуршанием терлись о грязно-зеленые стены. Длинные лампы, забранные колпаками из толстого, пупырчатого стекла, заливали пространство вокруг бледным, мертвенным светом. Воздух в коридоре благоухал густым, едким запахом ароматизатора «Свежескошенная трава». И все равно Чипизубов чувствовал, что от одного из «русланов» пахнет селедкой, от другого – чесноком.

Каждый раз, идя по этому коридору, Чипизубов задавался двумя вопросами. И каждый раз не находил на них ответов. Первый: почему все коридоры во всех бункерах красят в цвета с приставкой «грязно»: грязно-зеленый, грязно-серый, грязно-желтый?.. И второй: неужели спин-протектор не чувствует себя здесь крысой, загнанной в угол? Да, разумеется, из бункера имелся запасный выход. Но разве не могло так случиться, что перекрытыми окажутся оба?

Дойдя до конца коридора, все трое остановились возле еще одной железной двери. «Русланы» встали по краям от двери, спинами к стене, лицами – к референту. Заткнув большие пальцы за пояса, к которым были прицеплены перекинутые через плечи портупеи, и разведя локти в стороны, личные стражи спин-протектора уставились на Чипизубова так, будто точно знали, что он затеял какую-то пакость, а в их задачу входило угадать, что же именно он замышляет. Можно было подумать, они знать не знали, кто такой Савелий Чипизубов. А может, как раз потому так и смотрели, что знали? Каждый раз, стоя перед запертой железной дверью, под перекрестными взглядами двух верных «русланов», Чипизубов вспоминал вирши любимого поэта спин-протектора Феликса Стеклова: