Дикие Фейри

— Две тысячи. Я не совсем уверена, где он их брал… он сказал, что работал на кого-то из богатых детей, в этой своей модной академии, но боюсь, я так и не узнала подробностей… — голос Сэл слегка дрожал, и я понимала, что это реакция на изливающееся из меня горе. Как сирена, она могла чувствовать ее, и эта боль была достаточно острой, чтобы разрезать меня на кусочки, так что для нее это не могло быть прогулкой в парке.

— Хорошо. Спасибо, — я поднялась на ноги, прежде чем развалиться на части и выбежала из клуба, используя свою вампирскую скорость.

Я продолжала идти, пока не оказалась в нескольких милях от Старушки Сэла, клуба и всего, что связано с моей прежней жизнью.

Я прислонилась к холодной кирпичной стене последнего здания, которое мне предстояло посетить сегодня и изо всех сил боролась с агонией, проникающей в мою кровь.

Я не могла смотреть на это сейчас. Я не могла справиться со всем этим сейчас. Было кое-что, что я откладывала и мне нужно было с этим покончить. И как только это произойдет, я больше никогда не вернусь в эту часть Алестрии. С меня было достаточно. Все было кончено. Я не хотела ходить по улицам, которые обещала покинуть вместе с Гаретом и вспоминать жизнь, которую мы всегда хотели оставить позади. Единственное хорошее, что у меня здесь было, теперь навсегда ушло. Пришло время оставить все позади.

Я быстрым шагом направилась в участок Бюро Расследований Фейри.

Офицер за сиденьем пристально посмотрела на меня, когда я подошла.

— Вы здесь, чтобы сообщить о преступлении или признаться в нем? — спросила она.

— Ни то, ни другое. Я здесь, чтобы забрать вещи моего брата. Его звали Гарет Темпа.

***

Когда я вернулась в кампус, уже стемнело и в моей душе была полная пустота. Мне не хотелось ни с кем встречаться, и я не была уверена, что смогу заставить себя вернуться в общежитие сегодня вечером. Мне нужно было побыть одной. Там, где я могла бы развалиться на части и никто не задавал бы мне никаких вопросов.

Данте сказал мне, что сегодня он вернется домой, чтобы повидаться с мамой и братьями, и несомненно, он также будет работать над какой-нибудь ерундой, связанной с бандой. Поэтому мне было куда пойти. Туда, где я могу побыть свободной и одинокой какое-то время.

Я остановилась, когда дошла до причала возле огромного эллинга, слушая звук воды, бьющейся о берег, наслаждаясь покоем, прежде чем сделать телефонный звонок, которого я так боялась.

Было почти девять, но они должны были ответить. На посту всегда кто-то был.

Прошло шесть гудков, прежде чем мне ответили.

— Резиденция Уайт Хейвен, Линда слушает, чем могу помочь?

— Привет, Линда, это Элис Каллисто, — сказала я, сдерживая эмоции, которые выплескивались на поверхность. — Моя мама, Таня Каллисто, уже готова со мной поговорить?

В трубке надолго воцарилась тишина, прежде чем она ответила. — Боюсь, что нет, Элис. Таня ясно дала понять, что не хочет отвечать на звонки.

Что-то разбилось глубоко внутри меня. В этом мире у меня остался один член семьи. Один человек, который знал боль, разрывающую на части, так же остро, как и я сама. А она даже не заботилась обо мне настолько, чтобы поговорить со мной, когда я нуждалась в ней. Когда мне нужно было узнать, не заключила ли она сделку со Старушкой Сэл, чтобы продать меня за свои долги. Мне нужно было знать, остался ли у меня в этом мире хоть кто-то, кто любит меня или я действительно так одинока, как мне казалось.

— Верно, — сказала я, сдерживая слезы, которые пытались вырваться на поверхность. — Может быть, вы зададите ей вопрос и скажете мне ответ?

Еще одна долгая пауза. — Хорошо, милая, — ответила Линда. — Я спрошу. Что тебе нужно знать? — послышался звук ее шагов, когда она направилась по коридору к маминым апартаментам.

— Я хочу знать… Спросите ее, заключала ли она сделку со Старушкой Сэл, чтобы расплатиться со своими карточными долгами. Спросите, не договаривалась ли она, чтобы я работала в клубе, — мое сердце колотилось, а зубы впились в нижнюю губу достаточно сильно, чтобы пустить кровь.

— Хорошо. Дай мне секунду.

Фортепианная музыка зазвучала, когда меня поставили на удержание, и я выпустила дрожащий вздох, глядя на звезды.

Слезы жгли глаза, но они не падали. Не сейчас. Пока у меня не будет больше причин их сдерживать.

— Элис?

— Да, — вздохнула я, ожидая ответа, словно от него зависел весь мой мир.

— Она сказала, что была вынуждена. И что если бы ты просто сделала это, то все могло бы быть по-другому. Я не уверена, что она имела в виду…

Я повесила трубку, когда мир раскололся надвое. Я всегда знала, что моя мама не самая лучшая мать в мире, но я всегда думала, что она любит меня. Я никогда не думала, что этого тоже не хватает. Но возможно, я просто позволила Гарету ослепить меня своими оправданиями и доводами, и вся любовь, которую он мне дарил, все равно компенсировала разницу. Я не знала. Да это и не имело значения. Все что я знала сейчас, это то, что я действительно была одна.

Ночной воздух был холодным, моя тонкая рубашка заставляла меня дрожать, несмотря на то, что я оцепенела.