Дикие питомцы

Когда я признаюсь в этом Конраду, он улыбается и открывает новую бутылку пива. Видишь ли, одно дело, когда тебе двадцать один, и совсем другое, когда тебе тридцать… Не подумай, что я поучаю, а то моя младшая сестренка, например, вечно упрекает меня в менсплейнинге.

Вообще-то, мне нравится, когда люди в теме берутся что-то мне объяснить, сообщаю я Нэнси. Она сидит на моей кровати, смывает макияж и бросает ватные шарики на пол.

Еще бы, отзывается она. Но Солнит[30] не то имела в виду. Менсплейнинг – это когда мужчины объясняют женщинам вещи, которые им и без них известны, например как парковаться задом.

Мы же с тобой машины не водим, вставляю я. Нэнси рычит. Ты поняла, о чем я. Как по мне, нам только легче станет, если они в принципе перестанут нас поучать.

Я несколько часов уговаривала Нэнси пойти со мной на вечеринку и уломала, только пообещав дать ей поносить мое любимое черное платье. Оно слишком строгое, но ей все равно. Она вертит его на себе то вправо, то влево.

Потом спрашивает – а что с обувью?

Придется набить чем-нибудь носы, говорю я, вручая ей туфли на шпильке. Потом начинаю распинаться, как я рада, что она познакомится с Конрадом и вольется в мою нью-йоркскую тусовку. Пытаюсь произнести эту фразу так, будто в ней и вправду есть смысл.

Но эти американцы… – кривится она.

Просто дай им шанс. Я направляюсь в ванную, но останавливаюсь на полдороге. Попытайся, ладно? Не нужно заранее всех ненавидеть.

Кто сказал, что я их ненавижу?

Ты меня поняла.

Если мне кто-то не понравится, притворяться я не стану.

Мне уже заранее обидно за Конрада. У него очень милая девушка, квартира и друзья. Как писал О’Хара, «с тобою вместе колу пить» веселее, чем без тебя.

Просто пообещай, что не будешь.

Не буду кем? – Нэнси пристально смотрит на мое отражение в зеркале. Самой собой?

Не будешь хамить всем вокруг, как ты обычно делаешь, отвечаю я, а потом исправляюсь. Постарайся вести себя вежливо.

В поезде мы пьем. Нэнси вспоминает, как мы с ней однажды на весь август уехали в Дублин. Как зависали в «О’Донохью». А по утрам ходили покупать зеленые соки у обливавших нас презрением девушек-веганок. В обед заходили в «Рог изобилия», затаривались салатами, а потом до конца дня работали в «Гроганс». Я писала рассказ о девушке, которая покончила с собой после того, как вывели из употребления десятичную классификацию Дьюи. Нэнси читала письма Эмили Дикинсон. Однажды с нами разговорилась компания завсегдатаев этого заведения. Нэнси им нахамила, но они вроде ничего не имели против. Она такое умеет. Потом она отошла в туалет, а я тем временем стала втирать одному из них, тому, что всегда сидел в углу в куртке цвета хаки, что-то о независимости Индии. Вернувшись, Нэнси покосилась на нас как-то странно, но заговорила веселым тоном. Разумеется, она католичка, заявила она. А так ни хрена и не скажешь, отозвался он. У него был белфастский акцент. И все же у Индии и Ирландии много общего, не унималась я, учитывая Великий Голодомор и то, что во время голода в Бенгале погибло десять тысяч человек.

Нэнси спрятала лицо в ладонях. Тут позвонила жена этого мужика, и он сказал ей в трубку – здесь одна заносчивая сучка учит меня независимости. А Нэнси поскорее вытащила меня на улицу, шипя – идиотка, они ведь из Ирландской республиканской армии. Когда я говорю – плохие парни, нужно меня слушать.

Нэнси продолжает вспоминать наши самые нелепые эскапады, самые неприличные истории. Вот, например, как-то раз мы встретили ее бывшую любовь, а он шел под руку с невероятно толстой подружкой.

Нет, ну правда же, она явно страдала ожирением? – не успокаивается Нэнси.

Я выдаю некое неопределенное восклицание, надеясь замять тему. Мы выливаем маленькую бутылочку водки в большую бутылку кока-колы, и большую часть получившегося коктейля выпиваю я.

День рождения Конрад решил отмечать в очень странном месте – подвальном баре с низкими потолками и голубоватым освещением. Мне не сразу удается найти среди занятых столиков тот, который забронировал он. Нэнси идет за мной, всем своим видом излучая негодование. Я боюсь взглянуть ей в глаза.

Постой здесь, радостно объявляю я. Я принесу нам выпить.

Конрада я нахожу у барной стойки и обвиваю руками его шею.

Пришла наконец-то! А где Нэнси?

Я беру его за руку и веду знакомиться с ней. Она стоит у двери, даже не пытаясь с кем-нибудь заговорить. Он пожимает ей руку, и я вижу, что она это отметила, точно так же, как его футболку и чиносы.

Очень рад с тобой познакомиться. Айрис постоянно о тебе говорит, улыбается Конрад.

Вот странно. А я о тебе ни разу не слышала.