Дикий

– Не то слово, ба. Я на небе.

Улыбка на родном морщинистом лице становится ещё теплее и шире.

– Вот и славненько. Вижу, ты готов к разговору.

– Да на дифуры, на дифуры пойду, – благосклонно машу рукой, зная, что разговор будет касаться выбора кафедры. У Бабули там любимчик за главного. По её мнению Василий Фёдорович – лучший препод и нучрук на всём матфаке. Давно меня уламывать начала. Сам-то я метил на алгебру, ну да ладно – что ради любимой бабули не сделаешь?

– Я про другое, Саша. Мы можем друг другу помочь. Вспоминай.

Последнее слово прозвучало командой, после которой свет в кухне мигнул, и на меня волной повалились воспоминания.

Мёд мне в рот! Как я…

– Извини, что пришлось эксплуатировать этот образ. Мне нужно было настроить тебя на правильный лад. Твоё эмоциональное состояние…

– Кто ты?!

Я резко, насколько это позволяла моя необъятная туша, вскочил со стула и попятился от продолжающей улыбаться бабули.

– Ты знаешь меня под именем Трахотар.

– Что?!

Я упёрся спиной в стену.

– Как… Я что, опять умер?!

– Не нервничай, Саша. Всё хорошо, – голосом бабули произнесло нечто, принявшее её облик.

– Всё хорошо! Вы убили Толу! Где я?!

– Физически ты во мне, – как бы извиняясь, развела руки в стороны фальшивая бабуля. – Это же подсказанный твоим сознанием конструкт, максимально для тебя комфортный. А за друзей не переживай – все живы здоровы. Я никого не собирался убивать.

Тола жива! Правда?! Фух… Камень с души. Если, конечно, этот мозгокопатель не врёт. Неужели, это он меня в этот мир перенёс? Трахотары – те самые демиурги, создавшие эту арену для игр? Офигеть…

– Я видел, как мою подругу завалило камнями, когда рассыпался один из твоих собратьев.

– Не завалило, а накрыло. Я идеально контролирую своё тело. Ни один из захваченных людей не получил повреждений. И у меня нет собратьев. Всё, что ты видел на склоне – это я.

Охренеть! Сверхсущество – многотелое, неуязвимое и способное ковыряться в мозгах. А дураки на аллоях считают этого бога народом каменных великанов.

– Пока не увижу друзей, никаких разговоров!

Отрезал и сам офигел от себя. Вот это я борзый! В таком тоне с богом!

– Саша, заканчивай с внутренними монологами. Я не бог и не тот, кто тебя сюда перенёс, но твои мысли читаю. Вживую твоих друзей показать не могу. Для них, как и для тебя сейчас, время застыло. Как только я вас отпущу, наш разговор закончится. Хозяева не слышат и не видят нас только здесь.

– Хозяева?

– Вот их как раз можешь называть богами. В твоём представлении это самое подходящее слово для определения этих сущностей. Просканировав твою память, я стал как бы частицей тебя. Теперь нам будет удобно общаться. Я знаю тебя от и до.

Бабуля, прищурившись, смотрела на меня. И даже руки сложила ладонями одна на одну, как в реале. А ведь он, и правда, всё знает.

– Ты можешь убрать это всё? Не надо бабушку. Не надо кухню. Мне неприятно.

– Как скажешь.

Стол, мойка с посудой, окно, холодильник и всё остальное немедленно растворилось в клубах темноты.

– Какой сделать фон?

– Да какой хочешь. Только не лезь в мою память. Хотя… Пусть будет переговорная. Как в банках.

– Хорошо.

Темнота тут же сменилась светлой пустой комнатой с прямоугольным столом и офисными стульями вокруг него. Общая гамма расцветки зелёная – наверное со сбера слизал. Бывал я как-то в такой, или в очень похожей.

– В каком образе предстать мне?

На ум сам собой пришёл Гудвин Великий и Ужасный. Не, ну его нафиг!

– Любой человек, – и тут же поправился: – Мне незнакомый.

– Окей, – живо откликнулся мой собеседник, и тут же на стуле напротив меня возник одетый в серый деловой костюм дядька лет сорока, в очках и с интеллигентной короткой бородкой. – Устраивает?

– Вполне. Банковский клерк?

– Ведущий с «России 24». Уже давно не работает, так что ты его точно не вспомнишь.

– А ты помнишь всё?

– Всё, – кивнул дядька. – И твоё теперь тоже.

– Ну, рассказывай тогда. Что за боги-хозяева? Кто ты вообще такой? Как с ними связан? И что хочешь от меня? Как я понимаю, мы никуда не торопимся.

– Не торопимся, – подтвердил мужик. – Здесь время стоит. Моё тайное логово. Они не знают, но я сумел спрятать от них кусочек сознания. Мой организм гораздо сложнее человеческого, и с разумом та же история. Я могу разделяться и существовать автономно в разных местах. С одной стороны могущество, которое людям и не снилось, с другой стороны в этом же и моя слабость. Здесь только часть меня. С остальной, значительно большей, связь потеряна, благодаря тем же сущностям, что похитили и тебя. Мы оба здесь пленники, Саша. А я, так ещё и раб.