Дикий ангел

На этих словах происходит нечто превосходное. Молчанский делает стремительный рывок к тумбочке, где лежит его телефон, но его ловким движением опережает Уля. Прячет мобильный за спиной, качает головой и отходит на несколько шагов. У Кости за одно моргание глаз, лицо превращается в натуженную морду свиньи. Сласть, как мне это нравится. По телу разливается тёплая дрожь, с восхищением и благодарностью гляжу на своего Ангела.

Заступилась…

– Легкотня! – слышу в трубке движение колёсиков кресла и быстрое стучание по клавишам. – Оплатишь? – спрашивает Митька.

– Без вопросов!

– С тебя ящик пива!

– Два!

– Ооо! Это другое дело! Будет готово, отпишусь!

– Спасибо, друг! Запомнил! – сбрасываю звонок и выдыхаю.

В Роткове я уверен. Хакерством он занимается с детства, странный малый, но на этом зубы проел, знаток своего дела.

– Уля, ты что делаешь?? – в полнейшем замешательстве пучит глаза Молчанский.

– А ты что делаешь, Костя?? От этого никому лучше не станет! Я не хочу, чтобы ты навлёк на себя беду!

– Он уже успел запугать тебя?? Если ты тронул её… – играет желваками.

– Не трогал, Костя! Я от себя говорю, а не от него!!

«Всё готово, запись стёр. Жена у тебя зачётная! Мужик говно! А пиво высылай на мой старый адрес!»

– Можешь отдать ему телефон, Уль! Время разговоров закончилось, будем переходить к действиям! – поддерживаю обеспокоенную жену под локоть и вывожу из палаты. – Зови «друзей» на подмогу! Тебе понадобится!

УЛЬЯНА

– Что скажешь? – сканирует мои эмоции Феликс, выруливая с парковки.

– Очень крутой садик! – улыбаюсь в восхищении, провожая цветное здание горящим взглядом. От переполнения чувств скребу ноготками кожаную обивку подлокотника, машина набирает ход также быстро, как и прыгает моё сердце. Я довольна, как слон. Впервые за длительное время что-то радует, и очень, до возвышения.

– У них очень углублённая программа! – зажмуриваюсь, позволяя ветру охлаждать пылающие щёки. Громов специально опускает стекло до самого конца, подставляю лицо под лучи дневного солнца. Что-то поёт внутри. Наверное, душа матери. Ребёнок попадёт в хорошие руки. Пристроить Злату для меня сейчас самое первостепенное. Всё уходит назад. И отношения с Феликсом, и разлад с Костей, и неразбериха с Кириллом. Упор на дочку напоминает о моей главной роли в этой жизни. Я – мама. И так будет всегда. Сначала благополучие малышки, потом уже разборки с мужиками.

– Да, там хорошие специалисты! Злате будут уделять много внимания! – вселяет в меня больше уверенности Громов, в его голосе уж точно слышится твёрдая вера и что-то похожее на гордость. – Ты молодец, что нашла такой достойный садик, мамочка! – на миг, над моим коленом замирает мужская рука, но прикосновения так и не происходит. В груди кусается едва заметное разочарование, но быстро утихает.

Всего лишь отголоски женской неудовлетворённости. Когда залпом, когда ввысь, когда с тем самым.

– Главное, чтобы ей самой там понравилось! Я волнуюсь… как она воспримет нового воспитателя? И других детей? Все её старые друзья остались там… и вот так резко…

– Не резко, Ангел! – перестраивается в другой ряд мужчина и посылает мне тёплый взгляд. – Пока я завтра буду в полиции, ты её сводишь на часик и посмотришь, что да как! Всё будем делать не торопясь! Немного сегодня, немого завтра, и в конце-концов придём к тому, что хотим!

Сопоставляю его фразу с тем, что мы вдруг сходим с прямой дороги до дома и поворачиваем не туда, куда требуется. И едем по, до боли знакомому, пути.

– Феликс? – лязгает от нервов мой голос.

– Да, любимая? – прямой профиль, взгляд направлен только вперёд, рука без напряга покоится на руле, но вздувшаяся венка на виске пульсирует и говорит о многом. Сейчас будет неладное.

И не называй меня «любимой»! Это противозаконно, чёрт возьми!

– И зачем мы туда едем? – ещё немного и устрою допрос с пристрастием. Сейчас как полосну ногтями по неустрашимому лицу.

– Пообедать. – серьёзно и пафосно. Какая самонадеянность.

– А других ресторанов в городе нет?

– Не искал!

Дыхание спирает. Он не отступит. За шкибон притащит туда и напомнит. Я знаю зачем он ведёт меня именно в это место. Сразу поняла. Вскользь вспоминала его, когда накрывало уныние и из души тянулся только один вопрос «Я когда-нибудь ещё познаю это?».

Автомобиль останавливается, наступает звенящая тишина. Я превращаюсь в один сплошной чувствительный сенсор. Система самонаведения нацелена только на Громова. Мой энергетический щит не справляется с давлением, бывший бьёт прямо по центру.

– Я несколько раз приезжал сюда… но так ни разу и не зашёл! – горячие пальцы касаются моей шеи, порхают около уха, пробегаются по щеке, замедляются у губ. – Не посмел переделывать тот день…